Поэзия

Живу теперь в чужие времена, \ Их чуждость непокорно ощущая, \ Они, немилосердно мрак сгущая, \ Меня из времени исторгнуть норовят.

Вот уж заморозки. Осень, \ Вдруг, зимою обратилась. \ Ветер северный ударил \В ноздри свежею струёю \ И повлёк воспоминанья \ Ледяным хрустящим шлейфом. \ Словно Снежной Королевы \ Сани в выси пролетели \ Над вечерней черепицей; \ Будто девочка в шубейке \ Пальчики дыханьем греет, \ И бредёт, бредёт сквозь вьюги \ В царство Снежной Королевы. \ Там, во льдах застыло сердце, \ В лыжной шапочке, поэта.

Или он на миг в господском парке \ прикорнуть готов был на скамейке, \ даже зная, что поди сумей-ка \ щель найти, где места нет заботам, \ и за каждым новым поворотом \ ждут поля, мосты, дороги... Дальше – \ только город, где довольно фальши. \\ И всегда отсутствие привязки \ к славе, к месту, ко всему, что мило, \ для него важнее счастья было. \ И лишь воду из колодцев стылых, \ ставя на булыжный край бадью, \ пил взахлеб, как собственность свою.

Она была, как Форнарина, – \ Былая школьница Ирина, \ Зачем-то близкая до слёз; \ Носила фартук с белой рюшей, \ И золотой каштан волос \ Спускался, покрывая уши, – \ И хвостик, молодости лоск, \ Лучился прелестью невинной \ У этой девы за спиной… \ Она была, как Форнарина; \ Она была совсем иной…

Дюреру, на чьих полотнах эти \ яблони и впрямь – плоды труда. \ Сгорбившись под тяжестью столетий. \ труженицы знают про года, \\ знают, как, вне меры человечьей, \ падалицу спелую ронять. \ Так бы жить и мне: расти беспечно \ посреди безлюдья и – молчать.

Все мы помним, все мы знаем, \ И от этого, увы, \ Увядаем, увядаем, \ Горше сорныя травы. \\ Всяких знаний умноженье \ Угрожает разрушеньем \ И всеобщим разложеньем... \ И таблица умноженья \ Вызывает раздраженье.

Торопливо-надменною поступью \ покидает прошедшее нас. \ Проживаем над чёрною пропастью, \ Ожидая погибели час. \\ А вокруг ― безмятежное марево \ Убаюканных жаром домов. \ Вышний жнец ухмыляется счастливо, \ Озаряя лучами ткань снов.

Очевидно, через перевод должны быть видны основные черты авторской стилистики и сама авторская мысль, но прежде всего нужно, чтобы перевод оставался поэзией, а не прозаическим пересказом или научной статьей на тему оригинала.

В золотом расшитом Сенегале \ Под помадой – жемчуга зубов. \ Я, откинув крышку на рояле, \ Разбиваю плен Ваших оков. \ Локоны тропического лета, \ Колыханье тихих опахал, \ Сладкий дым высокого сонета… \ Ах, этот дурманный Сенегал!

А проезжая карета – \ Гофра кожаная. \ Что-то ты, моя Анетта, \ Заторможенная. \\ Эй, ямщик, притормози \ У гостиницы. \ Надоело колесить \ За гостинцами. \\ На губах солёный груздь, \ В плошке – трюфели. \ Как же так Святую Русь \ Мы продрюфили?

Ничего не хочу знать! \ Жизнь хочу почувствовать, \ Как в детстве опять.

Авторский словесный код – идиостиль, говоря по-современному – это краеугольный камень оригинальной поэтики, тот каркас, на котором держится авторская идея. Именно на этот каркас, определяемый, естественно, по целой группе авторских произведений, переводчику и нужно обращать внимание прежде всего, даже если речь идет о переводе одного-единственного стихотворения поэта имярек. А уж о таком крупном явлении, как поэт Рильке, и говорить не приходится!