Рейтинг публикаций
Всё, что не успели сказать 12 цезарей
— Регина Дериева
(24/04/2007)
Мысль – хоть и червивый, но плод. // Иногда надо тянуться и тянуться // вверх, чтобы его достать, иногда // он падает прямо в руки. // Некоторые же всю жизнь // сжимают в руках пустоту, // полагая, что именно она и есть // настоящий плод познания
Хорошее настроение
— А. М. Грабарь
(10/12/2004)
Что такое Зло? Это продукт переработки жизни. В некотором роде, шлак
Эпос
— Илья Кутик
(23/12/2009)
Ну его на хрен – думать вообще! Отказ // мыслетворению – этой страсти – // нас роднит с пейзажем, со сбором касс // с деревьев, с – отчасти – // белками,
Поезд Троцкого (19)
— Иджен Варнер
(08/08/2012)
19 глава романа новозеландского прозаика, с самого начала написанного по-русски (а не на английском), посвящённого России и ищущего российского издателя.
Парщиков
— Сергей Соловьёв
(28/04/2012)
За месяц до смерти он прислал мне в Индию последнее письмо. Очень радостное: вышли книги – его и моя. Светлое, зовущее вперед. И заканчивалось: приезжай скорей, мне есть о чем расспросить тебя и рассказать. Где он сейчас? В лимбе, где ждут души с нерешенной участью? Между двумя Николами – Гоголем и Тесло?
Безответный поцелуй
— Петр Капкин
(20/03/2007)
Он вспоминал детство: большерукого, похожего на гориллу отца, регулярные субботние порки и рождественские подарки, которые его сухонькая мать подкладывала ему под подушку
Метаморфозы великих гномов
— Михаил Рыклин
(11/09/2005)
Ясперс предпринимает попытку объяснить поведение Хайдеггера в 1933-34 гг. и в последующие годы. Он сравнивает его с «мечтательным мальчиком», который в своей невинности дал себя увлечь «зловещему»
Двойник. Вторая глава книги «Год одиночества». Продолжение
— Игорь Шевелев
(03/06/2004)
Любовь академиков к стебу понятна. А откуда у вас любовь к академизму?
Джинсовый король (главы 34-36)
— Родион Белецкий
(15/08/2010)
Ещё один удар, и запрокинулась голова Единорога, на свёрнутой шее. И тогда Карен бросился к Маловечникову, но тот, резко обернувшись, ожёг Карена хлыстом, оставив один из кривых гвоздей в его груди. Карен попытался вырвать гвоздь из груди, и на это у него ушли последние силы.
Джинсовый король (главы 28-30)
— Родион Белецкий
(11/07/2010)
Слова Единорога моментально вывели Джинсового Короля из себя. Он перевернул стол, сорвал с головы фуражку, сорвал и новые волосы, которыми так гордился, запустил их в угол и заорал Карену в лицо, выдыхая трупный запах
Ведьмынемы
— Лена Элтанг
(23/01/2008)
...ум человека как собачий хвост, уж если он кренделем – сколько не выпрямляй, все равно загнется...
Ива Джима
— Сергей Юрьенен
(14/12/2007)
Испортились сигареты юности, которые курились редко, но вдохновенно. Вкус стал совсем другой. И вряд ли это поправимо. Признать и бросить. Но как расстаться с надеждой, что попадется пачка, как тогда?
Эпос
— Илья Кутик
(18/02/2010)
И – будем держаться эпоса, не будить – страстей, здесь! Замеса // их – ты не понимаешь (у меня!), так что – и не // будем их касаться вообще! Цянь—нюй есть (как ты от меня уже знаешь) такая пьеса // 13-го века, a в ней – эта поющая героиня.
“Ничего, кроме болтовни над полем трав”
— Юлия Кокошко
(20/05/2003)
На самом деле, если в сухом остатке – текст Кокошко рассказывает о фолклорной практике студентов-первокурсников в селе Бутка Талицкого района Свердловской области (недалеко от родины первого президента России). Но понять, что это как бы это сказать…. Что-то типа non-fiction... практически невозможно. Юлия Кокошко – главный наш уральский самородок, хозяйка малахитовой горы и каменной шкатулки, исполненной и наполненной бриллиантами… Откуда берутся такие чудеса – нам неведомо, к своей поэтике преподавательница старославянского пришла сама, без оглядки на авторитеты, изобрела свой собственный извод метамета как тот самый велосипед, что катит по радуге. У Кокошко танцующий синтаксис и брюссельские кружева со смещённым центром тяжести. Балет каждой фразы выверен и отточен, ритм завораживает. Впервые напечатанная в челябинской газете «Уральская новь», ставшей затем журналом, но привязанности к текстам Кокошко не потерявшей. Чуть позже Кокошко стала любимым автором питерского эстетического подполья, получила премию Андрея Белого и массу восторженных откликов. Один из них, Аркадия Драгомощенко, мы приводим чуть ниже.
Завещание Джоанны Джойс
— Светлана Храмова
(22/11/2007)
Так не стало Сильвии. Джоанна Джойс вытеснила малышку не только из памяти окружающих. Сильвия стала поступать, как Джоанна, думать, как Джоанна
барышни тополя. Продолжение
— Денис Осокин
(11/08/2004)
стоит пожалуй набраться смелости — подойти и чмокнуть ее в нос.
Летающий верблюд
— Владимир Загреба
(03/12/2008)
Глубокий, надтреснутый (литр текилы, пол-литра шнапса) голос Фриды Шпац, не Марлен Дитрих и даже не Монро, зажигал где-то у казармы за десять марок беспризорный фонарь и беспризорников, пел про снайпера, который, возможно, кому-то дыру сделает, Муня задумчиво тянул теплое.
Коха два пальца
— Владислав Вериго
(19/01/2007)
Когда-то Коха был интеллигентным и порядочным. На работу ходил в костюме и при галстуке. Коха и сейчас интеллигентный и порядочный человек, но на первое место выдвинулось другое…
Елена Шварц: Запечатленный театр
— Олег Дарк
(09/02/2005)
Филология в наши дни есть искусство медлительных чтений; в грядущем она – быстрый танец
По направленью к красному (стихи).
— Санжар Янышев
(21/11/2002)
Колоритный человек ташкентского происхождения - Санджар Янышев, один из самых интересных молодых поэтов. Стихи его скажут сами за себя, мне же хотется рассказать о светлом человеке, Санджарике, весёлом и глубоком собеседнике, основавшем новую <ташкентскую школу> (в продолжение поэтической школы Ферганы), путешествующему по краям империи и сочиняющем изысканные тексты.
Рахит.
— Андрей Башаримов
(01/11/2002)
У Андрея Башаримова вышла первая книжка - "Инкрустатор", большой и трудный роман. С чем мы его и поздравляем. Малая проза Башаримова построена по тем же самым принципам, что и его объёмные тексты, поэтому представление о них можно получить и из вывешиваемых в нашей библиотечке миниатюр. Не хочется больше рассуждать о влиянии на Башаримова "нового романа" или о последышах Владимира Сорокина. Это просто хорошая, хотя и не слишком привычная пока что, для нас, проза.
Джинсовый король (главы 25-27)
— Родион Белецкий
(24/06/2010)
Она пошла вперёд, немного обогнав Маловечникова, и не видела, что творится у неё за спиной. А там у стоящего на месте Маловечникова шея начала расти, пошла кольцами, словно не шея это была, а ядовитая змея, и голова его нависла над шагающей Алиной. Распахнулась огромная, хищная пасть Маловечникова, словно он хотел прямо сейчас проглотить Алину целиком.
Цунами
— Шульпяков Глеб
(26/07/2007)
Я встретил его ночью, в баре. Француз пил виски, прихлебывая через раз пиво, и угрюмо пялился на экран, где танцевали девушки в мокрых обтягивающих шортах. Голос его спутницы доносился с кухни. Каждый раз, когда на берег долетал ее хохот, он отворачивался к морю. Мне стало жалко парня. Магометанский рай, который он, наверное, целый год рисовал в воображении, превратился в ад. Глядя на его перекошенное лицо, я видел, что он страдает
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
