Рейтинг публикаций

Ты знаешь, теперь одиночество мало пугает: // И крылья, и сердце, и силы – как прежде – при мне. // А чувства и голос могу я сдержать (ведь бывает, // Что тянет завыть вечерами при полной луне)

В холодильнике сидит фарфоровый чайник и грязно ругается по-болгарски. Теперь мне не добраться до пива. А жаль.

Функция радикального искусства постепенно переходит к каким-то странным организациям, в том числе людям, которые позиционируют себя как верующие...

ОЯ: "...на днях я решил «разобраться» со своими воззрениями касательно философии религии, написав очередной опус..."

когда-нибудь я над тобой, вода, заплачу \ ведь знаю – не хватает моих капель \ тебе

Философия - великая поэма без конца, божественная комедия мудрецов, где круги ада, чистилища и рая - части Уробороса. Она находит существование в мысли, в осознании потока идей, в рождении и поглощении Духом самого Себя. И даже сомнение, она прикормила, как пса, потерявшего хозяина в зыбучих песках Пустыни.

Утром я долго смотрел, // как летают синицы…// Нынче я слишком далёк // от сомнений Ньютона. // Физик поставил вопрос // о земном притяжении. // Меня почему-то смешит // вся его неуместность.

Дробь, конечно, только ранит, не убивает, и вот они брызгая кровью, забиваются от ужаса в свой уазик и орут.

…в мировой литературе о «Гамлете» существует устойчи­вое мнение, что в трагедии содержится загадка. Чем она обу­словлена – замыслом ли автора или его ошибкой – об этом мнения могут расходиться. Но то, что она действительно существует, не сомневается, похоже, никто. Между тем загадка эта легко решается…

«А эти, сказочные, что это за богатыри… Один треглавого змия поразил, другой шестиглавого… Иногда один всех по очереди – до двенадцатиглавого вплоть… Ну и что? Вот на нас змий напал… Это змий… Настоящий. Огромный, страшный, а голов вовсе нет… Ни одной!.. Совсем без башни! Вот это змий!..»

С ним было тепло. Просто тепло. Он источал это неведомое и невидимое тепло, которое так редко встречается у мужчин. Не забирал его, требуя внимая, а сиюминутно отдавал. Своим присутствием, силой своей мысли. Это спокойствие, такое странное и незнакомое, сразу передавалось и ей, и она, в лучах этого небывалого тепла, жила и пыталась постигать разворачивающуюся перед ней жизнь, странную и вновь - такую незнакомую. И – да, невыносимую.