Рейтинг публикаций
Черная дыра (8)
— Владимир Широков
(23/12/2010)
Ничто не исчезает бесследно. И тишина мира звучит жизнью, отстаивается голосами. В естестве своем мы все – единое вещество. Оно мало в количестве, но неисчислимо во времени. Истина непогрешима: сущее непреложно; из мира нет выхода, из него нельзя выпасть.
Кладбищенский гриб
— Сергей Саканский
(12/08/2007)
Это было самым первым воспоминание Шеншина – кладбище. Кто-нибудь помнит свое первое воспоминание? Шеншин помнил. Он бежал к маме, стараясь удержать воду в зеленом ведерке, но вода все равно расплескивалась, падала в пыль, превращаясь в серебристые катышки… Словно ртуть, – думал он через много лет, ловя свое первое воспоминание
Благосклонность шума и пирамид
— Юлия Кокошко
(31/10/2007)
Покровитель макулатуры Павел Амалик, вероятно, со списком выигрышей и субсидий за пазухой или с иным гостинцем, вышел из придушенных неволей деревьев-пигмеев
Смертельное шоу
— Сергей Чернышов
(27/09/2007)
Дело в том, что талантливые психовратари чрезвычайно редки и являют собой штучный товар в индустрии шоубизнеса, к каковой относится и футбол. В мячик для профессионального футбола зашивается чувствительный датчик психической активности, напрямую связанный с излучателем гравитационного поля. При игре нормальных людей мячик ведёт себя обычно – прыгает, катается и делает то, что положено делать мячику
Еще метафора...
— Аркадий Драгомощенко
(26/02/2004)
Есть основания думать, что история берет истоки в нескольких местах одновременно...
Это - не секс!
— Василий Шевцов
(01/10/2003)
Когда животные поебутся, они плачут. Я же печален всегда, как будто только что поебался.
Девушка и приведение. Из книги «Ave Media»
— Сергей Саканский
(09/08/2007)
Сначала она увидела ботинки, черные войлочные ботинки, какие носят очень старые мужчины, затем, подняв глаза, увидела и самого старого мужчину, очень старого, и тотчас узнала в нем Привидение… Он стоял, облокотясь на ограду, и тоже как бы врос в ограду, будто старое дерево… Он смотрел на Кристину неподвижно и грустно, и в руке у него был черный, блестящий, весь почему-то уже в крови – топор
Do not a gun
— Аркадий Драгомощенко
(10/03/2004)
...do not touch the piano, do not put a glass on a piano...
36 и 6
— Сергей Л. Коркин
(08/11/2006)
Двадцать семь - без трех минут жизнь. // Вместе с мужем ушла болезнь, // Отделилась, распалась, // Растворилась в потоке слез, // Вымылась из организма йодированной солью. // Распрямилась спина, // Ожесточился взгляд, // Аэробика, плаванье - беречь фигуру.// Для кого?
Хорошее настроение. Книга живых
— А. М. Грабарь
(27/01/2005)
Может, это оконце в мир страшной тайны, тайны выживания человеческого рода?
Жирмудский и его шляпа
— Сергей Саканский
(18/09/2007)
Она вышла из подъезда, поежилась на неожиданно холодном ветру, подняла воротник. Путь до магазина – узкая, протоптанная в снегу тропинка мимо розового офицерского дома, мимо ее любимой березки, которую Мила считала своей одногодкой. Дальше – опушка леса, устье монастырской тропы и магазинчик «Лесной» – так его называли жители окрестных домов
Лупетта. Главы из романа
— Павел Вадимов
(14/02/2005)
И когда просветление наконец-то наступило, захотелось рассмеяться
Сними шляпу поклонись
— Айдар Сахибзадинов
(25/03/2007)
Мимо счастливых кукурузных полей все шли к верхней роще акаций. Там обычно устраивали родительский день. Сколько было вокруг радости! Голопузые дети, измазанные ягодами и шоколадом, бродили там и сям с банками в руках. И как гимн родительского дня звенели кругом свистульки из стручков акаций. Там было много знакомых друг другу людей, все работали на одном предприятии и жили на одной барачной улице, расселяемой профкомом
У распахнутого
— Сергей Соловьёв
(08/08/2005)
На двенадцатом этаже у распахнутого окна стоит он; ни города под ним, ни страны
Бутылка Клейна. Нефть
— Александр Иличевский
(28/03/2005)
Мы зашли за удочками в сарай. До пруда оказалось 879 шагов. И еще полшага, но тогда можно замочить ноги. Рыба не клевала. Я подумал, что, наверное, мы удим ее в пустоте
Это - не секс! Продолжение
— Василий Шевцов
(06/10/2003)
Так я испытала подлинное блаженство и стала женщиной.
Погружение. I уровень
— Евгений Гришковец
(25/04/2006)
Сессиль и Люк стоят совсем близко друг к другу. Смотрят в неопределенном направлении и едят яблоки.
Адаптация
— Валерий Былинский
(20/09/2010)
Зачем я есть? Признак определения жизни – любовь. Может, у животных это и не так – но у человека не может быть по-другому. Любовь изначально, может быть, даже любовь до тебя, но прежде всего – к тебе. Нужно, чтобы кто-то или нечто любили тебя…
Адаптация
— Валерий Былинский
(14/06/2010)
Мое поколение – поколение пессимистичных синглов. В отличие от западных коллег по племени, мы к одиночеству своему все никак не привыкнем. Синглы-пессимисты – это те, кто не может веселиться по любому поводу.
В стороне
— Сергей Соловьёв
(10/08/2005)
:еще сквозь тело его мерцали осколки света, останки хижин, морское дно с клубящимся, как облака, золотым песком
Бутылка Клейна. Нефть
— Александр Иличевский
(15/03/2005)
Наиболее удачным символом прерывистости отыскивается Феникс: сознание, живущее только посредством бликующей вспышкой мысли, любовное чувство, длящееся в пол-искры – от влюбленности до обоюдного обморока в постели...»
Адаптация
— Валерий Былинский
(22/08/2010)
Внизу, в середине тела, в районе солнечного сплетения стало тепло и покойно. Планета-душа, кажется, уснула. Чувствуя, что сон все плотнее окутывает и меня, я нажал на плеере кнопку «стоп».
Эпос
— Илья Кутик
(05/03/2010)
Все индивидуалисты здесь попадали, как // листы. Но никому не бесцветно от // их отсутствия. Дама в складках // опыта, т.е. история, не // возбуждает чей-либо эрос, что знак // злоупотребленья Виагрой.
Щука
— Матюшкина-Герке Ольга Александровна
(12/10/2008)
Он открыл холодильник, потом морозилку – бессмысленными движениями человека в шоке – и на него глянули выпученные рыбьи глаза. Пол-рыбьей туши валялось в маленькой домашней сибири, купленные невесть с какого перепугу – не думал же он на самом деле это размораживать и варить?
День успеха
— Татьяна Щербина
(03/06/2007)
Я стану Достоевским, который, как известно, был эпилептиком, игроком и беспутным типом. Романы у меня уже написаны, три штуки, по нашим временам – больше и не нужно, но пытаться публиковать их сейчас бессмысленно. А вот когда я сорвусь, уеду бесчинствовать в Висбаден, тут вы все скажете, что я – новый Достоевский
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
