Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Экс-хореограф и проповедник Моклитару, раскладывая Библии, наткнулся в одном из кафе на покойника. Жестоко убитый писатель Лоринков пил кофе, сваренный на песке, неприлично – чересчур неприлично для умершего, – хлюпая.

Она позвонила, когда мы выходили из дома. Наш разговор получился комическим. На главную тему ни я, ни она говорить не отважились, лишь петляли вокруг да около. Она откуда-то знала, когда мою девочку повезут в Порт Джефф, намекнула на это, но я сделал вид, что не заметил.

Эпос нельзя прочесть сходу, за один раз. Если читать эпос подобным образом он ускользнёт от читателя и оставит вместо себя лишь фабулу, на которую будут нанизаны разрозненные метафоры, образы и описания. Но фабула – это только цепь событий, сменяющих одно другое, цепь вытянутая вдоль временной оси. В эпосе же каждое звено соединено напрямую не с двумя, а со многими звеньями, расположенными по всему эпосу.

Как и все югославы, Кустурица оказался небритым, неряшливым, крупным мужчиной, который играл в брутальность. Бандерас для бедных, блядь, подумал я. Еще я подумал о том, что он всех уже, и себя прежде всего, заебал солнцем, вином, и цыганами.

Карену захотелось прямо здесь, на «Полежаевской» убить Джинсового Короля, задушить, сломать его жирную шею. Но Егорушка аккуратно и очень крепко взял Карена за руку.

Жизнь дана тебе пo второму разу, // чтобы ты – не делал ошибок хотя бы в одном и том же! Хотя бы!.. // Тут – новые ощущения, забудь – старые! Начни фразу // и не думай о грамматике, а только – о килограммах, да нет!

Это своего рода претензия Сталину, не выполняющему фаустовскую сделку. То есть М-м чувствует себя обманутым, его надули, отсюда и безудержный гнев на нарушителя конвенции.

Во всей этой обстановке борьбы за власть огромную роль играл контроль над средствами массовой информации, газетами и журналами, и важной его составляющей была поддержка интеллигенции. Не останавливаясь на действиях Сталина на других фронтах политической борьбы (так в 33 году было «вычищено» из партии восемьсот тысяч членов), коснусь только взятого им в это время курса на дружбу с интеллигенцией.

Мои друзья ломали створки руками, умело отсоединяя зубами съедобную часть от сомнительной на вид шершавой ноги, находящейся с другой стороны костяного футляра. Борьба с инопланетными тварями быстро утомила меня, тем более, что после кратких размышлений я понял, что впервые в жизни ем что-то реально живое, по-волчьи умертвляя его в своей пасти. Я думал о том, что начнется в моей жизни с появлением детей: продолжение хищничества или пробуждение жертвенности.

Владик, как зачарованный, вышел из избы, в которой остановился академик Молодцов. Мальчика не смутили ни пристальные взгляды двух комиссаров, ни вооруженный часовой у входа. Тяжелый медный нож, завернутый в чистую мешковину, покоился у него за пазухой.

Мандельштам и сам в то время «глядел на Запад» («В молочные Альпы мечтанье летит»), но выбрал «бедную землю» России, и не потому, что «другой не видал». Но ради чего сделан выбор? Ради какого и с кем единства?