Рейтинг публикаций

Я – это внешняя, самая удаленная орбита нового кислотного поколения, которое не знает ни цели, ни направления, которое ничего не ищет и, как следствие, ничего не теряет.

«Началось!» – окружающий мир ворвался в меня с этим возгласом. И в моей жизни слово «война» обрело новый реальный смысл, который с каждым днем неумолимо менял мое мироощущение и миропонимание.

В Гржевске исстари была одна больница: первая и окончательная. И никто из гржевских жителей ни минуты не сомневался в том, что больница – своеобразный живой организм, который способствует человечьему выздоровлению, даже сам того не желая – примерно так, как делает это пиявка.

Лебедь, зарабатывая политический вес, продал и предал армию и страну. В угоду не знаю кому мы сдали Грозный и ушли из Чечни проигравшей стороной. ...Предал всех, кто сложил на этой земле свою голову. Все было зря.

Они утверждали, что в этот мир нас явилось двое. И как же я жаждал повстречать того другого, которого все они так боялись!

...огромная перваншево-синяя туча закрыла солнце, а над тучей во все стороны вырвались розовые лучи. Ветер усилился. Кое-где стали пролетать редкие снежинки, а затем… Затем в огороде раздалось неровное придыхание и настороженное фырканье. Дед поднялся с бревна и от удивления приложил на макушку головы руку. Женька тоже поднялся — и встал, как вкопанный! Посреди огорода рыхлый снег строптиво ковырял дивный конь...

Я ломал себе голову, потерял сон, у меня испортился аппетит, и с поразительным постоянством передо мной вставала картина лесного душегубства – элементарная и в тоже время невообразимо сложная.

...Полтава ожидала короля Швеции, президентов Украины и России, а так же многочисленные делегации из зарубежных стран. По всем телеканалам и во всех газетах не умолкали сообщения об этом событии.

...самое интересное началось в момент, когда Мария вдруг захотела с ней, с Юлей, подружиться. Это было уже выше ее, Юлиных, сил.

Юная, чистая, красивая девушка отправляется за женихом в действующую армию. Случайно знакомится со знаменитым сыщиком, страдающим черной меланхолией. Жених оказывается размазней и чайником, из за его халатности срывается штурм Плевны. Гибнет 10, а лучше 20 тысяч наших солдат. После этого жених попадает в каталажку, сидит там до последней страницы и как автор вы о нём можете больше не думать.

...Я вырос в чине, и теперь на опорном пункте имелось целых три капитана, на одного больше чем у писателя Каверина. Правда, назывались они по-разному – по-армейски, по-политсоставовски и по-флотски. Капитан Бергман, старший политрук Земскис и капитан-лейтенант Сергеев. Второй был недавно пониженный, а третий – как раз повышенный. Каждому свое, как говорили, если верить Шевченко, древние римляне.

Я все удивляюсь, как это менты нас не помяли. Впрочем, мы не сопротивлялись. Просто шли мимо, там, где не надо было. Не знаю, как Костя, а я был уверен, что, когда дыхну, стрелка лишь слегка наклонится или вообще не пошевелится. Ее же прибило к противоположному краю, словно ураганом. Я засунул часы и цепочку в носки, назвался идиотским вымышленным именем и с чувством выполненного долга прошествовал в камеру