Рейтинг публикаций

Мы смотрели друг на друга, исподлобья, знакомясь – я, бездарное перекати-поле, от всего оторванный лист, и старинная выморочная халупа, затянутая, как в паутину, в пурпурный девичий виноград.

Золотой, хоть не зримый, гигантский шатёр победы был распростёрт годы над нацией, и, продлённый в пространство-временное измерение, приносил драгоценные плоды...

Клювы клацают во тьме, // Фляжка водки на ремне, // Звезды мчатся свысока, // Тоска...

...увлекательный, легко читаемый роман о первой любви не только рассказчика, но даже циничной – в значительной степени в силу социальных условий – Наины. (...) «На то она и первая любовь, / Чтоб мы её / Всю жизнь не забывали».

Природа этого метода настолько двойственна, что в разные времена его называли то «революционным», то «реакционным», а в начале ХХ века в русском литературоведении даже закрепился специальный термин – романтическое «двоемирие».

Они пытались представить любые исследования числа PHI и ряда Фибоначчи математическими хулиганством, которое якобы не имело никакого отношения к науке. Все эти закономерности в музыкальных тонах, в частотах обращения планет, в генетике, в импульсах головного мозга и сердца они не считали твердо установленными фактами, как будто другие факты были ими установлены более твердо и без погрешностей. Нет, наука скрывала истоки своего происхождения, число PHI и «божественную пропорцию» вовсе не по этой причине. Больше всего наука опасалась, что выращенный ею человек снова начнет замечать, насколько разумной и удивительно прекрасной была необъятная вселенная, неотъемлемой частью которой являлся он сам.

Семечко к семечку – клин уродится. Крыла распустятся, цепь отцепится. И полетят за живою водою К облачным маковкам на золотое. Вот уж напьемся снегами-дождями, Вот погуляем босыми ступнями! Наточка с Виточкой, Сашенька с Машей. Витенька облаком, травкой Наташа.

Знаете, когда ему было одиннадцать лет, родители развелись, и он замолчал на два года.

...в темноте коридора, отсечённого портьерой, у которой стоял сценарист, появилась женская фигура – нездешняя, молчаливая и великолепная. Облачённая в изумрудного цвета старомодное платье из шифона, с широким нижним колоколом-юбкой, сверкая драгоценностями и чуть ли не фарфоровым личиком, женщина чего-то ждала.

– Тебе, Дима Томин, выпала великая честь спасти человечество...

Ночью дышат за решеткой // Старый парк, качели, пруд. // Похоронною трещоткой // Ветки к памяти зовут.

...Текст намагничен и в то же время магичен. Это прекрасная проза, которую стоит читать... Идея проста: поиски сына. Иванов ищет сына, а в же самое время - метафизически - и себя. Если было бы только о сыне, богемном художнике - был бы роман воспитания. А тут - роман-искание, или, лучше, роман-взыскание: что делать, кто виноват, что почем?... Мещанство, вещизм, сексуальная распущенность - все подмечено и размечено на моральной карте для того, чтобы потом разгромить...