Литературная критика

творческая энергия Руми фонтанирует во многих формах, а зачастую и за пределами как формы, так и ограниченной фантазии литературоведов.

… бунтующий меланхолик, материализм, несоответствие внешнего и внутреннего, возможно, кажущееся, – всё сошлось в одной точке, где и выяснилось, почему, собственно, Гальпер – поэт.

Время – то неизменяемое нечто, что отличает сказку от любого другого литературного жанра. Герои сказок, если можно назвать носителей сказочного действия столь высокопарными словами, живут по закону муравья, запечатанного в янтарь.

«Лупетта» представляет новый (для России, по крайней мере) тип литературы: постмодернизм, замешанный на авторской крови. Парадоксальное сочетание.

«Я понял, что у меня вообще нет читателей, зато есть тысячи вуайеров, которые из окон через бинокли следят за моей личной жизнью, пытаясь отыскать что-нибудь извращенное.»

…я определял и определяю до сих пор, что «работаю» на контрольно-следовой полосе между нашим реализмом и сюрреализмом, который является в действительности логическим продолжением нашего «реализма».

Налицо пример, подтверждающий развитие литературно-издательского процесса в определенном направлении.

«... манера его письма, его аналитические приемы носят на себе следы влияния Пруста. Но за всем этим более глубоко, более внутренне Ф. представляется мне связанным именно с русскими истоками, а именно с лермонтовской прозой»…

Мы не умеем создавать или досоздавать собственных поэтов.

Нормальный успешный умный писатель, но он не элитарен, он попсов. А вся его сатирическая и антропологическая задиристость и острота – это бывший пикантный нюанс, обернувшийся штампом. Но поскольку Пелевин продолжает использовать один и тот же прием, позволивший разработать собственную (let it be) нишу, то в его дальнейшем творчестве можно обнаружить тенденцию делать штамп – пикантным нюансом.

Творцами революции были люди, узнавшие «изнанку жизни», они несли в себе понимание потусторонней, аномальной жизни.