Рейтинг публикаций

...Пушкин, Достоевский и Толстой, как истинно народные художники, и есть наши главные столпы литературного идиотизма.

Вальтер Беньямин «Учение о подобии. Медиаэстетические произведения». М., РГГУ, 2012: "Слияние марксизма с теологией и формирует оригинальный стиль, порождая внутреннюю силу текстов Беньямина..."

Чуковский был убежден, что поэт (не только детский поэт) должен учиться детскому языку, постоянно сверять свой жизненный опыт с опытом детства. (...) И одним из факторов успеха поэмы в детской читательской аудитории как раз и стало то обстоятельство, что дети видели в поэме свой мир «обособленным от мира взрослых».

...они нас, массу, ненавидят, а должны вот на телеинтервью выглядеть респектабельными, вежливыми и т.п. Вообще… издавать книги, ставить оперы… Они, правда, умудряются изо всех сил читателю и слушателю отомстить за то, что он не разделяет их идеала...

...и авторы, и читатели, и персонажи альтернативно-исторической литературы вместе – каждый со своими нюансами – презентуют феномен «экзистенциальной задетости» историей. И, безусловно, все это является одним из проявлений общей озабоченности историей в современной русской культуре.

в масштабах мировой истории я маньяк-эгоист

...в наиболее выдающихся произведениях литературы герои описаны как бы в финальной точке самих себя (своего развития) – в конечной точке бытия.

Всё главное Бог сообщил Чарльзу Буковски в тот момент, когда позволил ему осознать собственную смертность. И это сообщение не требует ответа. Пример односторонней коммуникации.

«Легковесное» человечество само придумало... этот постоянный «холокост, истребление предыдущего поколения ради того, которое идет за ним следом». Мы изобрели орудие уничтожения, которое завершит человеческую историю. По сравнению к этой «метафизической мутацией» кризис любой социальной системы оказывается пустяком и всего лишь одним из многочисленных симптомов той глобальной болезни, что пока остается неназванной.

Вот такая жизнь журналистская. Выбраться из нее невозможно: рыбы не живут на воздухе. Сиди в своем аквариуме и пиши.

Переезжая на размытые длиннотой полосы прибоя берега Леванта, многие лингвистически малосемитские сосуды речи часто оказываются в весьма непростой ситуации: здесь явно имеет место произрастать некий самобытный и самодовольный язык. Вместе с тем, достойно артикулировать на нем свой природный речеслов почему-то оказывается делом совершенно невозможным. Избыточная влажность здешних малозеленых палестин терпким прибоем тельавивской набережной стремится убаюкать в своей смертоносной жаровне всякое нетривиальное движение мысли, всякую, неоправданную мздою, искренность текста, испепелить любой саженец публичного своеобразия...