Рейтинг публикаций

Айфон разряжен. \ «Бентли» в гараже. \ И от пентхауса я ключик потеряла… \ Жду последнего трамвая. \ Возьму билетик до последней остановки. \ На рельсы брошу память… \ В депо с трамваем \ Едем умирать.

Серая тень намоталась на проводе.\ Воздух вбирает в себя электричество. \ Близится что-то такое суровое, \ Что войны покажутся им символическими.

Когда протягиваю вперед руки, // То почтальон мне дает письма. // Как Моисею за его муки // Был дан нерушимый свод истин. // Во мне горящим кустом вера // Всех тех домов на размер выше – // За то, что стал ты мне Богом первым, // Который (пусть и без меня) дышит

И стали они толковать.

Мою страну поработили // Продажные скоты евреи // А мы их вовремя не посадили // За решетки и стальные двери.

…читая Канта, ненароком задаешься вопросом, запутывается ли он сам в своих же собственных критических сетях, или же он намеренно запутывает в них своего читателя, дабы оставить его тем самым в дураках. Именно отсюда берет свое начало то пестрое многообразие в интерпретациях кантовского наследия, каждая из которых претендует на лучшее понимание своего предмета.

Я заполнил в фэйсбуке все поля, но на них ничего не выросло.

В марте 2019 года исполняется 145 лет со дня рождения выдающегося немецкого поэта Бёрриса фон Мюнхгаузена (1874–1945). Его называли воскресителем немецкой баллады. За свои произведения поэт был удостоен премии Шиллера и избран президентом Германской академии поэзии. Между тем, посмертная слава не была благосклонна к Мюнхгаузену. Имя его в Германии постепенно забылось, а в России было известно лишь узкому кругу специалистов. И вот на днях в Санкт-Петербурге вышла книга Бёрриса фон Мюнхгаузена «Последний рыцарь», куда вошли его избранные стихотворения в переводе петербургского поэта Е.В. Лукина. Это первая поэтическая книга мастера немецкой баллады на русском языке.

Поверишь ли, я иногда хотел иметь две жены, чтобы одна защищала меня, как Вера, а другую – чтобы я защищал.

Меморуинги - это неправильные мемуары, проще же говоря, руины памяти.

Вероятно, я еще не до конца проснулся, и мне все еще снился нож, вращающийся в полете и с глухим ударом безошибочно вонзающийся в деревянную стенку.