Рейтинг публикаций

Чара слова, речевой красоты и пр. заслоняет от нас чару того, что пребывает в потрясающе громадном промежутке между словами, между семантическими блоками, между абзацами, страницами, между концепциями и книгами.

...навряд ли возможно получить что-либо безвозмездно.

Сила и мудрость Достоевского состоит в том, что каждый из его героев представляет собой загадку.

...нет решительно никаких препятствий к тому, чтобы признать, что так называемая душа есть совокупность психических функций организма, как сознательных, так и бессознательных, которые, в качестве таковых, необратимо прекращаются вместе с разрушением последнего.

...под «Богом» следует понимать своего рода ядро нашей самости, которое, будучи скрытым для нашего эмпирического сознания, образует реальный центр тяжести нашего земного существования, незримое присутствие которого в том, что мы делаем, как и в том, что нами испытывается, придает нашему присутствию в этом мире наивысший смысл.

Всё, что в музыкальной сфере может быть определено как нойз, обнаруживает глобальное несоответствие классическим музыкальным традициям. Применительно к музыкальному авангарду классические традиции оказываются лишь частными случаями проявления музыкальных возможностей, чьё присутствие не является обязательным, а в свете напряжённых отношений между традиционализмом и модернизмом – и не желательным.

Миссия Малахи — путь проторить, что напоминает знаменитый голос, в пустыне зовущий: «Торите Господу путь, ровняйте в пустоши нашему Богу дорогу».

...учение о свободе, будучи превосходящим возможности нашего понимания, согласно при этом со здравым разумом: оно хотя и неразумно, точнее, внеразумно, или, если угодно, сверхразумно, но зато не противоразумно. В этом смысле как раз и нужно понимать изречение Мальбранша: «Свобода — это великая тайна» («La liberté est un mystère»).

Слава нужна лишь затем, чтобы однажды можно было махнуть на нее рукой. Когда кто-то думает о том, как бы остаться в памяти потомков, он, на самом деле, думает о другом – о моменте, когда потомкам можно будет сказать: «Катитесь к черту!»

Одолевая двойственность бытия: добро и зло, рождение и смерть, рабби Акива познал смерть-рождение и взошёл к Славе Господней.

Амбивалентность любви-ненависти хорошо понимали уже в древности, о чем свидетельствует, наверное, самое короткое стихотворение знаменитого римского поэта Гая Валерия Катулла (84-54 гг. до н.э.), взятого в качестве эпиграфа к статье: «Odi et amo» (ненавижу и люблю). Но наиболее наглядное тому подтверждение – такая вымышленная фигура древнегреческой литературы, как Антэрос, сын богини любви Афродиты и бога войны Ареса, в сущности, брат-близнец Эрота... (...) Амбивалентность любви-ненависти всегда была предметом философов, поэтов и писателей. Так, у А.П. Чехова можно найти множество высказываний типа: «Я ей не прощаю того, что я любил ее»...

Мифология... возникает в виде первой в истории человечества модели мироздания, позволяющей рассматривать вселенную как строго закономерную систему, где каждое явление имеет свою причину и смысл. Такие мифологии были у всех народов древности, не является исключением из этого правила и Ригведа.