Онтологические прогулки

Каждая любовь, нами испытываемая, есть настоящая, хотя в том или другом случае налицо риск принять за любовь простое увлечение (этому риску мы более всего подвержены в пору юности), но именно первая любовь есть настоящая в том смысле, что, если в первой любви мы чувствуем себя так, словно нас ласкают нежные лучи утренней зари, то уже вторая любовь несет на себе отпечаток того, что в поле сознания попадает обманчивая природа любви, равно как и ее истинная цель...

...пессимизм Шопенгауэра и Гартмана (...) целиком и полностью совпадает с христианским вероучением, согласно которому земные блага призрачны, а потому счастье недостижимо человеком в его земной жизни. Экклезиаст выражает ту же самую мысль своим знаменитым изречением, которое приводится Гартманом в резюме «первой стадии иллюзии»: «Vanitas vanitatum, et omnia vanitas» («Суета сует, все суета»).

Идея исключительной «философичности» русского слова весьма актуальна. Сегодня она очень востребованная нашим обществом. Косвенным подтверждением актуальности этой идеи стал нынешний беспрецедентный по массовости, стихийный, часто очень наивный интерес к истокам русского языка людей, весьма далеких от академической, явно прозападно настроенной лингвистики и потому враждебной им. Именно в истоках русского языка и в его глубинных смыслах люди хотят видеть ответ на вечные философские проблемы.

Государство – это продукт повышения уровня самосознания человека в его сообществах. Самосознание в своем взаимодействии с природным сознанием того же человека обеспечивают ускоренное развитие сознания человека и его сообществ в целом. Условием этого ускоренного развития является государство, с одной стороны, сдерживающего эгоцентризм природного сознания человека, а, с другой - предоставляющего возможность развития альтруистического начала самосознания.

Печальное свойство жизни таково, что к пониманию, казалось бы, прописных истин можно придти лишь путем горького жизненного опыта, и любовь здесь – не исключение. Таким образом, высокое чувство любви, на все лады воспетое поэзией и прозой разных времен и народов и до сих пор остающееся идолом массовой культуры, заслуживает самого беспощадного приговора со стороны холодного разума, который своими доводами предписывает избегать любви как реального зла.

Взгляд на свободу человека как стремление самосознания к изменению себя в собственном существовании в условиях сопротивляющейся среды.

...В речи всегда звучит не только больше, чем говорящий должен сказать (очевидная информационная избыточность языка), и не только больше, чем он хочет сказать, но и больше, чем слушатель способен четко и осознанно уловить, больше, чем он способен спросить: "а мы все ставим каверзный ответ и не находим нужного вопроса" (В. Высоцкий).

До сих пор недооценена роль самосознания, которое характерно только для человека. Еще более непонятно для всех и каждого: к чему приведет цивилизацию это истинно человеческое свойство, для чего вообще оно нужно и какова его связь со свободой? Обо всём этом, конечно, можно рассуждать по-разному, но приведенные ниже факты и доказательства в определенной степени переворачивают все наши традиционные представления.

...Благо способно творить как злое, так и доброе, а Зло – только само себя.

Итак: мы просто смотрим на вещи, наш разум не захвачен кошмарами противопоставлений, ведущими к абсурду, поэтому мы любим и мать и друзей, и ближних, и людей, и животных, и природу. Ну, а врагам своим мы воздадим по заслугам, ибо они поступают так, как хотели бы, чтоб мы поступали с ними, ибо золотое правило морали утверждается в общечеловеческом значении, а не только индивидуально и только для нас. Поэтому новый каноник держится повседневного, а именно: простого, скромного и ясного отношения к вещам.

Как преодолеть власть, не используя власть, вот основной вопрос политической философии, парадокс которой выглядит так: Мы, используя волю к власти, стремимся достичь счастья, но достижению счастья препятствует воля к власти, посредствам которой мы изначально и стремимся к счастью.

...главное правило новой правильности – отсутствие правил. Достигать этого неправильного недостатка мы собираемся посредством процедуры деканонизации. Мы здесь не придумываем ничего нового. И докажем дальше, что деканонизация уже существует внутри наших чувств и практических действий. В России сомнения относительно настоящей правильности начались «Философскими письмами» П. Я. Чаадаева. И вот по причине обычной правильности тех времен, со слов А. А. Лебедева, «Все его мысли наперед были высочайше объявлены недействительными»[iv]. С чем, заметим попутно, мы решительно солидарны.