Рейтинг публикаций

...независимо от того, сколько преимуществ и недостатков содержится в нижеследующем фрагменте, отмечу, что знакомство с ним будет отнюдь не лишним для истинного ценителя философии и художественного стиля, несомненным мастером которого был Эдуард фон Гартман.

Хотя вопрос о ценности жизни и не относится к числу собственно метафизических (ибо, в отличие от того же вопроса о бессмертии души, он допускает возможность его эмпирического решения), не будет лишним высказать по поводу него кое-какие дополнительные соображения.

Да, он был поэтом: веры, богословия, христианства; он был поэтом – и золотисто сияющие поля «Исповеди» доказывают это.

Когда-то у нас был на всю страну один сорт пшеничного и два сорта ржаного хлеба. Но были они добротны и чисты. При капитализме появились десятки, а потом и сотни видов и форм хлеба. Но все они плохи и нечисты, и всё хуже и хуже качеством. И чтобы найти хороший хлеб, приходится идти по следам старых рецептов. Но так – во всем, ибо хорошее невозможно изобрести, выдумать, измыслить, придумать, смастерить, изготовить. Хорошее вырастает: из чистых, незагрязненных корыстью помыслов и из чистого, наивного сердца.

Главной социальной силой, влияющей на трансформацию антисистемы в систему, стала новая советская бюрократия. И именно бюрократия как социальная группа (класс) стала главной политической силой в СССР. Соответственно, все структурные изменения, происходившие в Советском Союзе, так или иначе, были связаны с глубинными событиями, происходившими внутри этих групп. Все изменения политического курса, даже незначительные, являлись результатом победы какой-то одной бюрократической группы (или клана) над другой группой.

Печальное свойство жизни таково, что к пониманию, казалось бы, прописных истин можно придти лишь путем горького жизненного опыта, и любовь здесь – не исключение. Таким образом, высокое чувство любви, на все лады воспетое поэзией и прозой разных времен и народов и до сих пор остающееся идолом массовой культуры, заслуживает самого беспощадного приговора со стороны холодного разума, который своими доводами предписывает избегать любви как реального зла.

До сих пор не дано четкого определения понятия страха, а также места и значения этого явления по отношению как к основным стратам общества, так к обществу в целом. Попытка решить эти проблемы представлена в данной статье.

...именно сострадание (или, если быть точнее, милосердие), которое сводится не только к пассивному участию в чужом горе, но и к активному участию в чужом благе, т.е. не только к сопереживанию чужому горю, но и к содействию чужому благу, есть действительное основание морали...

...Благо способно творить как злое, так и доброе, а Зло – только само себя.

Почему ни Америка, ни Европа не боятся нашего ядерного оружия? Ну с Америкой ясно, она – бандит, привыкший к безнаказанности, психология нелюди не может быть объектом человеческой психологии. Но европейцы? Им хорошо известно о поразительном миролюбии и наивности русских, о том "вечно-бабьем в русской душе", которым Бердяев объяснял благоговейную пиететность русских элит перед мужчиной Западом. Бердяев фиксировал это сто лет назад. За сто лет это "бабское" начало наших элит возросло неимоверно. И Европа это прекрасно знает. Отбившуюся от рук "бабу" надо поставить на место. "Баба" никогда первой не кинет в возлюбленного мужчину атомную бомбу. Так считает мужчина-Запад.

"...восхождение к одному только Пармениду позволяет постичь истину действительных предметов во всей присущей ей глубине, ибо все множества сущих и их чины превращаются в единое поле божественной причины» (Прокл)