Рейтинг публикаций

Порой жизнь заставляет нашего, или вашего дядю (как вам удобно) зайти в какое никакое помещение и включить себе освещение.

В службах такси меня принимают за ненормального, или заламывают совсем несусветные суммы. На частников тоже нет надежды. Я одеваюсь (майка и куртка PEPE JEANS LONDON, джинсы CALVIN KLEIN, кроссовки NIKE) и выхожу из дома, прихватив с собой листочек Сюра

Этим текстом мы открываем серию из нескольких обособленных осциллографических предприятий АТД, чья предметная описательность бежит конкретизирующих лейблов.

Самые долгие диалоги возникали уже в прихожей, когда гость одет и обут. Как опять же говорила моя бабушка: «Не бойся гостя раздетого, а бойся гостя одетого».

Ранняя весна. Окраина небольшого города. Стадион. За стадионом – сосновый лес. Небо низкое, как будто напяленное на сосны. Из-за этого стадион похож на сундук. Сидишь в нем, душно. Да и весь город – как сундук. Откинуть бы крышку, задрать голову, а там – солнце. Только не откинешь, заперто.

Для начала они проверили меня на зрение и чтение английского, немецкого, французского и югославского. Я ничего не знал, ни бельмеса не понимал. Потом они спросили меня, заканчивал ли я машиностроительный институт, и я с гордостью ответил, что никогда не заканчивал. Тогда они спросили про фейсбук. Я ответил, что не люблю пастилы. Они отошли в сторонку, за рояль. И на расстоянии посоветовались с ученым.
- Пятую степень с пристрастием! - гортанно выкрикнул он.

брюхом бряцкая // слепительной плотвы // расчерчёрной // дырбулщщщщ // головы

Наиболее удачным символом прерывистости отыскивается Феникс: сознание, живущее только посредством бликующей вспышкой мысли, любовное чувство, длящееся в пол-искры – от влюбленности до обоюдного обморока в постели...»

И так! – записала Ворона в итоге очередной главы. – Торговые отношения начинаются с мёда, потому что все любят сладости. И поэтому даже сегодня на лесной базар все приходят с карманами, набитыми маленькими золотыми баночками с разными цифирками на них, а уходят без баночек. И направляются в Большую Центральную Банку, где с давних времен командуют медведи.

Сны Карла были беспокойны, неприятны и непонятны. Всего их было два. Первый – про то, что он проснулся, и понял, что его зовут Карл Либкнехт, он коммунист, революционер. Он поднимается на последний бой с врагами: тупыми генералами, властолюбивыми королями, скаредными помещиками, алчными фабрикантами. Карл мало что запомнил из этого сна, но особо не расстроился, потому что эта история снилась ему не первый раз. Во втором сне он снова был Карл Возлюбленный Рыцарь, отважный воин на деревянном коне

Самые интересные, самые красивые, самые высокие, самые глубокие, самые северные, самые южные, самые загадочные, самые-самые! Даже самые смердящие (у проекта был поход на озеро под названием Смердячье)! Это не имеете никакого отношения к молодежной субкультуре так называемого «экстрима» (дурацкие прыжки с парашютом, и выкрутасы на сноуборде), более того, это альтернатива. Это традиции дореволюционного краеведения

Откат дембелей на ближнюю “гражданку” — вещь небезопасная.