Рейтинг публикаций

...в своей новой книге Кутик делает весьма интересную попытку выйти за рамки исторического процесса.

Публикация новой повести Сергея Юрьенена как нельзя кстати следует сразу же за нашей импровизированной <джойсовской неделей>. Сергей Юрьенен - один из первых русских писателей, чётко и точно освоивших наследие классических модернистов, в частности, Джойса. Его рваный, пунктирный, петляющий сюжетный синтаксис, подобно <Улиссовской> технике, будто бы призван выразить или же передать всю возможную полноту жизни, почувствовать в обычном, обыденном сюжете нечто универсальное, выходящее за рамки этого самого обыденного.

Финальную каденцию она сделала блестяще. Считанные замечания, скорее просто дирижерские корректировки.

я стал осознавать, что плоть моя (пусть это и звучит как парадокс и трудновато для уразуменья) мечтает о сверхчувственном соитье, где плотское в неплотское войдет, войдет и выйдет, выйдет и войдет... такое вот себе совокупленье...

Когда меня охватывает жажда роскоши, я иду прогуляться...

Он собирал осколки без самобичеваний, без сожаления, пожалуй, он вообще не находил никакого смысла в достижении поставленной цели, но с упорством Сизифа продолжал двигаться по направлению к ней.

Чувак, ты не умер, потому что ты не жил вовсе. Это маркетинг, сечешь? Чтобы ты отражался в зеркале, надо заплатить. Пока ты не платишь, ты не живешь. Ты не платил и не жил, не платишь и не живешь, не будешь платить – так и не станешь живым, настоящим

Как в первый раз

Хули ему пули…и я ему тоже ничего не должна, этому миру, где людей обзывают «русскими свиньями», «курадами», «чучмеками», «жидами». Ничего не должна. И пошёл он – в эту рвоту, в это говно, и пусть там гниёт, пока не сдохнет. А мне, русской свинье, на него насрать. Ну, свинья так свинья. Русская так русская. Хоть японская.

Хрустальный шар у меня появился давно. Еще на предпоследнем курсе. Перешел по наследству от тетки Лиды вместе с ее черным котом Вассилианом. С тех пор жить я стала хорошо.

К этому разговору вообще не принуждает никакая иная мотивация, кроме взаимного интереса и любви к рассуждению, а в нашем случае конкретно – к логосу.

Мандельштам и сам в то время «глядел на Запад» («В молочные Альпы мечтанье летит»), но выбрал «бедную землю» России, и не потому, что «другой не видал». Но ради чего сделан выбор? Ради какого и с кем единства?