Рейтинг публикаций

Брильянтовые блюдца льда – \ Оранжевы под солнцем. \ Пространств огонь. Времён слюда… \ В прошедший день оконце… \\ Такое светлое оно! – \ Прозрачней не бывает! \ А в нём забытый мир лесной – \ Душа моя живая. \\ И ты одна! И только ты! \ Стройна и величава: \ Земная даль былой мечты, \ Январская купава. \\ Принцесса Ольга. Где теперь? \ Кому твоя покорность? \ Какой же дикий злобный зверь \ Твою терзает скромность? \\ Да и осталась ли она? \ Да и была ли раньше? \ Налью в бокал бурбон-вина… \ А день смешлив, оранжев…

Прочтем «Письмо…» еще раз - по возможности, не предопределяя заранее выводов, но доверившись тексту

В романе про современного Одиссея слово Швейцария не упоминается ни разу. Эта страна - сама по себе излишество, ибо даже имени ее нет места в (относительно) современном мифологическом пространстве. Жить, не замечая лишнего своего, - не в этом ли мудрость? Я не умею; дожидаюсь мгновения, когда вода и воздух принимают одинаковый оттенок - индиго с жемчужным налетом; откладываю образчик на память, ибо фотоаппарат неминуемо все исказит; и сворачиваю на Seefeldstrasse, чтобы сесть на трамвай.

я сижу на пригорке в то самое время, в котором \ невозможно – ни жить, ни дышать, ни светиться, как спичка, \ о котором – ни слова в Ригведе, Коране и Торе, \ о котором нельзя – ни буквально, ни метафорично...

...говорить приходиться не столько об изменении моральных норм, сколько об изменении механизмов их возникновения и изменения – то есть об изменении общества как машины, продуцирующей мораль.

Так вот, теперь главное.

...Приходя к близкому учителю, оставляешь за порогом многое - тут мы с тобой, кажется, в консенсусе. Придя к учителю дальнему - отвергаешь не почти все, а все до конца. Это свойство прозелитизма. Твой прежний опыт никого не волнует, тебя обнуляют, превращают в пустой сосуд.

От философии языка мы переходим к следующему разделу Словаря - философии повседневности, которая включает в себя мир вещей, индивидов, уникумов, мельчайших составляющих мироздания.

Самую безнадёгу – помещиков и мошенника-разночинца в самые глухие времена, николаевскую реакцию – выбрал Гоголь для выражения мечты.

Планы лучшие – как дым – уходят в небо, и \ Ещё дразнят – иногда – огнями дальними... \ Разверну – лицом к себе – полураздетую \ Осень, – крепко обхватив её за талию.

В сфере беспредметной живописи проявляется один из эмпирических topos’ов Мифа о Великом отказе. Именно этот topos и находится в центре внимания данного текста.

...силовая линия трансовых, ритуальных теневых представлений, где тень выступала архетипом любого изображения (...) в своей условной, знаковой природе была наделена магической силой суггестивного воздействия на человека...