Рейтинг публикаций

Если Вечности всё-таки нужно что-то взять от времени, какие-нибудь истории или эпизоды, то я с радостью дам этот.

Время вокруг было большое. Всё наполненное солнцем. Его можно было замедлять. Его можно было убыстрять.

Я узнал, что в полотнах Тициана восемнадцать оттенков красного (в моих лишь четыре), что кисти нужно отмывать от краски сразу после работы, что в композиции должно быть две перспективы, что краплак нельзя смешивать с ультрамарином, а водку – с портвейном.

...Во всех ведь есть что-то хорошее и глубокое. Маленькие истории, маленькие чеховские миры. У Чехова, конечно, потом у каждой такой истории что-то глубокое. А там, где, действительно, – люди, ценности, жизнь, как казалось сначала, там – раз, и – по-другому, у Чехова. У Чехова все переворачивается, нет хороших и плохих…. Все меняется и меняется.
У Чехова.
Слушайте, а у меня по-другому.

Самое же поразительное было то, что у них не было вождя. И когда португальский первопроходец Тур Испаньола пытался найти главного среди энейцев, они долго недоумевали, озираясь по сторонам, а потом, посовещавшись, решили назначить самого Тура Испаньолу вождём, из-за глубокого уважения к белому человеку.

Мне навстречу несутся потоки воды...

«Красавец…» – с неприязнью прошептал Антон Павлович… Листья лимона мелко, почти незаметно шевелились на небольшом сквозняке, лимон – безмозглые волокна целлюлозы – казалось, смеялся над человеком, над разумом и богоподобием.

Марионетки, выпущенные с конвейера. Значит, они ничего не слышат, не видят и не понимают? Кто-то изменяет другому и считает, что это пустяк, вроде насморка? Кто-то бросает другого и думает, что стал свободным и счастливым? Кто-то предаёт другого и верит, что это не предательство, а умение жить? Кто-то обворовывает другого и думает, что будет кататься как сыр в масле, разбогатев за чужой счёт? Кто-то первым хватает жирный кусок и гордится тем, что сделал другого нищим? Кто-то убивает другого и думает, что не ответит за убийство, потому что служил высшей идее и великому делу. А тот, другой…

Эволюционная теория Ганса Андерсена не верна, - пришел к тупиковому убеждению Дарвин, - ибо гадкий утёнок не может превратиться в прекрасного лебедя, а может трансформироваться только во что-то уже действительно гадкое. Но романтизм Ганса Андерсена все же не прошел бесследно, и Дарвин, чтобы не раасстраивать человечество, решил возвеличить его хотя бы над обезьяной .

Понял Лев Николаевич Толстой во втором периоде творчества, как экстрасенсы в ютубе, и всё похерил, на фиг, – цивилизацию, искусство, церковь, семью, науку, все институты.

когда я, простая натурщица, двадцать лет назад вышла за Вас замуж, я поставила всего лишь одно условие. Я никогда больше не буду позировать.

Бандиты – они от хорошей жизни обнаглели