Рейтинг публикаций

Вот только входящие звонки из Турции обходятся недешево.

Когда-то чудилась мелодия любви и мы, что счастливы в конечном бытии. Вдруг оказалось в мире мы одни. И мы не мы, а только тень от нас.

...новый год катит волны, наступает незаметно, не штормом – штилем приходит, ласковым прибоем набегает на берег. И мы все оказываемся в новом времени, хотя за порог не бежали, не торопились, всего лишь секунду пережили, вдохнули или выдохнули, и новую эпоху открыли.

Измените финал, остальное все гениально, уважаемый автор! Измените финал, и мы её напечатаем, и люди будут носить вас на руках!

Кто-то живет с женщиной, а кто-то с мужчиной. Кто-то живет с собакой или морской свинкой, а кто-то – с птичками или кошечками. Мне же судьбой было уготовано жить с молью.

Они познали счастье, вместе прошли сквозь невзгоды. Она научила его играть в шахматы. Они поселились на берегу Нила и жили тем, что делали свечи.

Я знаю её тыщу лет, и она пребудет во мне до скончания века. Впервые её появление отмечено византийскими хрониками, к которым у меня не было доступа, но каким-то косвенным (почти бессознательным образом) я об этом узнал. Потом было её преображение в Старой Руссе – Людмила, потом – верхоглядная жена какого-то князя, убитого в том то и том то году, а она, сохранившая чудом жизнь и свою, и чадушки, появляется на арене псевдоистории через пару столетий. Матрона. Боярышня.

Слепил растреснувшую мандолину. Занимался по немецкому с Петровым. Ходил на гавань. На улице холодно дует ветер.

Черная кровь дьявола – так называли кофе в арабских странах. А тех, кто кофе пил, зашивали в джутовые мешки и сбрасывали в воду. Вынюхиватели бродили по улицам, носами водили, не доносится ли откуда запах обжаренных кофейных зерен? Но дьявол и арабским праведникам нос натянул, посмотрю, как они хоть день без своего вожделенного арабского кофе проживут и не скопытятся. Дьяволу известны все тайные пути к сердцу человека.

Я ходил по друзьям-приятелям, ночевал на крыше, в большинстве же случаев в подъездах. Так длилось пару недель, после чего я осознал, что не могу и не хочу нигде работать, поскольку ещё не готов перенести работу как не-работу и научиться управляться с собственным сознанием, ощущение полной отвергнутости и усталости от бессодержательной борьбы удивило меня, и я поехал сдаваться в психушку

Без красоты вообще жить очень трудно. Одно время я просто смотреть не могла на чьи-нибудь оттопыренные уши – мне казалось, что это очень уродливо. Ведь сказал же Чехов, что в человеке все должно быть прекрасно. Еще я совсем не могу сморкаться при посторонних. Даже, если насморк, хлюпаю носом, но платок не вынимаю, потому что, по-моему, сморкаться - некрасиво и стыдно.

Маленькая улица и кирпичная стена. Человек в фетровой шляпе. Пожарная лестница. Клубок веревки. Окно на четвертом этаже. Спящая девушка. Легкое и быстрое дыхание. Книга на столике. Шелковый шнурок. Петля вокруг шеи. Конвульсия тела и слабое царапанье пальцев. Крюк на двери. Садик, погруженный в темноту.