Рейтинг публикаций

«Где же ты, мужчина?» - обратился Гимар к той благородной силе, которой не видел сегодня в мужчинах. «Раскололся, рассыпался. Нет тебя ни в том, кто женщину подминает, ни в том, кто ею подавлен».

И все встало на свое место: издали в башне университета просматриваемый силуэт церкви и, внутри МГУ, послушничество Вани, библейская подлинность лекций Терентьева, звук постоянно вспоминаемого колокола. Я догадалась, какая прочная ему нужна семья. Как встарь. И чтил он мою чистоту, – говорил не раз о честности и совестливости, – больше красоты.

Теперь я знаю - даже в середине ХХI века состояние души отдельного человека всегда затаенно-паническое. Страх присущ, как мне теперь уже кажется, и неодушевленным предметам: боится чего-то пластиконовая улица, тускнеют от страха трапсеновые, с мягким светом, фонари. Норовят поскорее прошмыгнуть в подземные убежища приземистые бронированные мобили. Даже старинные уцелевшие здания словно бы напряглись в неведомом ожидании всеми своими архитектурными узорами

Выбросили меня из очереди – за пределы сознания

Симочка, не впадай в маразм по телефону!
Ор-ле-ан-ский, понимаешь?!
Ну?!
Сорок первый год, весна, Александр Орлеанский, первая скрипка. Филармония, служебный вход: я, ты и Любочка...

...Я уж не помню его стишков – но что-то он там предвидел. Не только – что брошу его, но как будто и эту войну. Что-то про автобус. Про пропасть… Ну, как бабка Ванга про Крым: от одного берега оторвется и к другому пристанет. Как такое возможно? Фантастика! ...Не провожайте, говорю. Комендантский час, а вы без паспорта. Заберут в добровольцы. Ну и насвистела «Прощанье славянки».

На поверхности житейского моря плавала пена из лживых обещаний политиков, взаимных обвинений и предательств. Чуть глубже галопировала инфляция, чахла промышленность. Зато как мухи на навозе плодились лавки и магазины, забегаловки и ресторанчики, игорные дома и ночные клубы. Дельцы вожделели быстрых, сиюминутных денег, и никого не волновал способ добычи. А в глубине, сокрытой от поверхностного взгляда, царила пропасть упадка, на дне которой странным образом живился ручеек необъяснимых надежд на будущее.

Он из тех, про кого говорят: «неспециалист по женщинам». У него есть жена, дочь, уехавшая на лето к бабушке в деревню. Другие женщины Николая не интересовали, да и времени на увлечения такого рода не оставалось. Однако виртуальная графиня поразила до всех возможных глубин мужского сердца. Такую не встретишь в обыденной жизни.

...вам ведь, «пиджачникам», что не сделай, – всё плохо. Евровидение плохо, Олимпиада плохо, День победы плохо. Вам же при любой власти плохо. Потому что вы не власть не любите. Нет. Не в этом фишка. Совсем не в этом. Вы страну ненавидите. Вы будете два унитаза по соцсетям гонять, потому что воду за собой спустить не можете. Вы же только гадить умеете. Вы – чудовища. Пиявки. В вас ненависть на уровне Дэ-эН-Ка вживлена. У вас вообще, генотип по ошибке набран.

Откуда же они брали такие дикие деньжищи? - воскликнет читатель. - Неужто нарушали социалистическую законность и тырили деньги из карманов граждан в городском транспорте?

Втыкали в каменистую землю перочинные ножички. Часто ножички втыкались в камни, летели искры, и ножички отскакивали своими острыми (тупыми) лезвиями в детей, которые с воем отпрыгивали в сторону, но ножички все-таки иногда попадали в детей, нанося им повреждения.