Рейтинг публикаций

Жизнь проходит, и позже иль раньше
Открывается тайная дверь:
Никакого не будет реванша,
Не вернут ни одну из потерь.

В доме престарелых от холода погибла его мать.

О, как проводит свой день Настоящий Писатель!

От фотографии пламя на мгновение вспыхнуло и погасло. Через слуховое окно было слышно, как звенят на кладбище колокольчики Моршанского. Глядя куда-то в перекрестие чердачных опор, С. долго решал, а потом впервые за все время утомленно и виновато улыб-нулся.

...Можно сказать и так, что проблема - не в "экстремистах", проблема в обществе, относящем экстремизм, в буквальном смысле, к явлениям крайним, далеко отстоящим от центра. Проблема в самой потребности культуры искать смысл подвига вне подвига (в комплексе неполноценности, в третьей перинатальной матрице, физиологических отклонениях и т.д.). Это говорит лишь о выключенности общества из пространства циклического ритуала (ритуал нельзя объяснить, интерпретировать, в нем можно только участвовать). Об отсутствии иерархической вертикали, благодаря которой только и возможно осмысленное участие в ритуале (и интимная близость с Тем, Кто Над ритуалом).

Я стоял и смотрел как медленно умирает зверь. Сильный зверь. Может даже достойный уважения, если бы не одно «Но». У меня в ушах звучал голос: «…мамочка…».

Познанию как таковому присуща какая-то неистребимая сущностная секулярность, неспособность видеть противоречивость, проблемность, и, в конченом счете, непостижимостью предмета исследования. И в знании не только скорбь, но часто и необоснованное самомнение, и откровенная глупость. Поэт же фактом своего творчества свидетельствует о непостижимом, которое и есть самый мощный исток вдохновения. Тайна – вот истинная муза искусства...

Пульсирующей вереницей возникали бесконечные события, а в их центре был Алёша – живой и всевидящий.

Я тебя хочу об одном спросить: ты счастлив?

...сама ситуация выбора глупа, бессмысленна и сужает твой Путь.

В литературе последнее время меня волнуют скорее вопросы философского порядка. Я слишком много ранее рассказывала «историй», «биографий», «историй любви», и в книгах, и в сценариях (этому, среди прочего, был посвящен цикл передач, над которым я работала на телевидении). Осознаю, что человек, особенно легендарные личности, часто переосмысливали «эти истории», переиначивали. Культура часто делала и делает из любви ее антипод.