Рейтинг публикаций

Русские мы! Это, право, вселенский экстаз. \ Русские мы! Это прямо в ладошку гвоздь ржавый! \ Что будет дальше? Голгофа. И ты знаешь сам. \ Пой вместе, пой, коли русский, а это всё значит, \ ты – не предатель, \ не – Брут, \ ты – не Каин. \ Ты – храм, \ что на крови. И ты жертва – святая теляти… \ Ты – кто сражался все восемь безумнейших лет, \ ты – кто в подвале провел своё детство ребёнком! \ Пой о победе! Из всех долгожданных побед: \ всем вопреки, этим нацикам, этим подонкам! \ Пой, как седой фронтовик, пой, зайдясь от восторга!

(...) Мы плывём без руля и без паруса, \ без ума и без карты морей. \ Но под музыку Пресли и Штрауса \ нам прикольно скользить по стеклярусу \ наугад без окон и дверей. \\ Так неси нас вдоль вешнего мусора, \ вдоль сугробов, завалов, страстей \ под курлыканье, свисты и музыку, \ наш кораблик невзрачный, неузнанный, \ в мир иных, чем теперь, новостей!

Материальное и моральное оскудение дворянства становится в драматургии Островского отдельной темой. (...) Некоторые промотавшиеся дворяне попадают в долговые тюрьмы. Но многие всё же умудряются выживать за чужой счёт – особенно за счёт безродных, но спесивых купцов, которые считают для себя честью якшаться со знатью.

...Эмма, так мы назвали нового члена своей семьи, несмотря на все наши ухаживания, чувствовала себя неважно. Если в первые дни она еще хватала клювом хлебные крошки, мушек, червячков, кусочки водорослей и маленьких рыбешек, которых я специально для нее бегал ловить на залив, то к концу недели совсем перестала есть.

Сижу, обнимаю минуту. Хорошее дело. Хоть знаю, что она вот-вот уйдёт. Вернётся ещё, но уже другой.

Итак, я стала работать натурщицей. Со мной заключили трудовой договор и стабильно выплачивали зарплату. Долго я не принимала это занятие всерьез. Спустя неделю даже хотела уйти, решив, что достаточно с меня баловства, у меня была другая работа, я училась в магистратуре...

Майнлендер – едва ли не последний, наряду с Гартманом, в истории европейской философии мыслитель, отличающийся твердой волей к философскому системотворчеству: «Философия освобождения» изложена как конгломерат отдельных, но при этом взаимосвязанных, пронизанных единой основной мыслью рассуждений на предмет теории познания, натурфилософии, этики, эстетики, социально-политической философии (расширенной Майнлендером до философии истории) и метафизики.

Определить отличие представителей властных структур от криминалитета порой довольно затруднительно, особенно в тех случаях, когда первые принимаются обманывать, грабить и уничтожать собственное население. Тем не менее, первые представляют в основном управляющие структуры, а вторые являются изгоями.

Витя на «Электрозаводской» пересадку делает, ему до конца, до «Некрасовки», а на «Авиамоторной» к нему блондинка и заходит. До «Улицы Дмитриевского» вместе едут, а это 22 минуты! 22 минуты в наше время это уже не любовница, это серьёзней! С Ольгой-то он всего 14 минут проводил! Только один раз в тоннеле полчаса стояли, когда у них всё и решилось…

Голубь мне был и снегирь \ В снегах отмоленных, чутких. \ Это зовется Сибирь. \ Ну-ка рискни на попутке. \\ Это – что до луны, \ До света, когда не веришь. \ Это вне всей страны, \ Которую не похеришь. \\ Господи, как темно, \ Когда выключатель щёлкнет? \ Пью я Твоё вино, \ Пока дрова мои колки.

"Мадленка" – это начало, нулевой отсчет иного, необычного пути, когда ты можешь ступить первый шаг в ногу со временем, если синхронизироваться со всем тем, что может стать тобой. А потом сдвинуться дальше – второй, третий шаг, к живому в себе.

Мне вспоминалось, как Давид в последнее время рвался в свой дом на Гоголя, где прошло его детство, к маме, к отцу, как собирал узелок с бельём, и глаза его горели безумным счастьем, не понимая, что этих домов давно уже нет, и родители уже лет тридцать как в могиле, но объяснить его сумеречному сознанию я уже это не могла, и отпустить не могла – он бы там искал свой дом, пока ни упал бы где-нибудь или заблудился, и душа разрывалась от боли, видя, как он рвётся туда душой и телом, а я не пускаю, запираю дверь, прячу ключ… Мой самый близкий и дорогой человек рвался туда, где его ждали, любили, где он был так безоблачно счастлив, а я причиняла ему боль… Как важно человеку попасть туда, где его ждут…