Рейтинг публикаций

6 июня исполнилось 214 лет со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина.

Мы изначально выстраиваем нечто подле; подле реальности… и это нечто мыслями зовем. Над человеком многое, а подле никого. Как одиноки мы со своим словом.

Оказалось, журавля передали зоопарку с условием, что мы его отвезем в Сибирь и там выпустим. На волю. А переводчица не поняла. «Эти корейцы по-английски с таким ужасным акцентом говорят!» – жаловалась она.

Вторая соната для фортепиано– Продолжение дружбы со Шмитдгофом и его самоубийство. – Музыка, посвящённая памяти Макса; Второй фортепианный концерт. – Нина Мещерская. – Первая поездка за рубеж; Прокофьев посещает спектакли Русских балетов в Париже и в Лондоне.

Благословил народ \ всех людей, добровольно поселившихся в Иерушалаиме. \\ Это главы страны, жившие в Иерушалаиме, \ а в городах Иеѓуды каждый жил в уделе своем, в своих городах: Израиль, коѓены, левиты, отданные и сыновья рабов Шломо.

В аквариуме Монèк моментально забыла обиды, я тоже воодушевился: такого размаха от спонсоров аквариума я не ожидал. Гигантское куполообразное помещение было плотно заполнено инсталляциями, бассейнами, аквариумами, лабиринты которых вели на второй ярус, выходили на открытое пространство, где должны были идти представления с морскими котиками, выставлялись кости динозавра и кита.

Самое важное: главным действующим лицом и, собственно, магистральным сюжетом в романе обозначена смерть. Интересно, что сам автор этот факт вполне доходчиво объясняет; но, видимо, привычка, развившаяся в последнее время у читателей под непрерывным арт-обстрелом постмодерна, всегда ожидать какого-то подвоха, выискивать в тексте ловушки, ждать резких поворотов и разворотов или, на худой конец, погружаться в дебри метафизики после прочтения, сыграла здесь злую шутку.

...философ, предназначенный для исполнения долга правителя, должен быть образован, воспитан и обучен философии индивидуальной личности, единственным опосредованием которой выступает русская духовная философия в качестве культа личности.

Казалось бы, – ну, «грязное пятно на карте», какая-то там страна пьяниц и воров, – и всё тут, вопрос исчерпан, плюнули, растёрли и уехали на Запад или в Израиль, да и забыли обо всём неприятном… Ан нет! Нужно три (даже четыре, если добавить публицистику) огромных тома, чтобы долго и тщательно «обличать» эту поистине дьявольскую страну, то и дело пытаясь наставить, хотя бы некоторых «обитателей» этого гиблого места «на путь истинный». Тут явно что-то не так. Как-то картинка не складывается.

Мы продолжаем публикацию романа о путешествии поэта и его возлюбленной на греческие острова. Поездка эта, послужившая началу голвоокружительного романа, и сейчас, много времени спустя, занимает важное место в памяти рассказчика. Путешествие в Грецию оказывается попыткой понять себя и своё собственное место в этом мире. Теперь, когда с той, первой поездки в Грецию, минуло много лет, многое кажется странным, неопределённым. Именно поэтому, в канун новой своей поездки, поэт вспоминает о том, как же всё было на самом деле.

Правда открылась спустя века, уже в наше время.

Мне кажется, нам всем скоро конец.