Рейтинг публикаций

100 тысяч беспризорных и около миллиона безнадзорных несовершеннолетних. 367 тысяч детей школьного возраста не учатся...

Когда на станцию завезли тройной одеколон, мы с Куском недалеко косили, всего-то через овраг от моего дома, на той, другой стороне, а от станции рукой подать, поле лишь перейти. А мы с ним и не знали, что завезли, косим. Вдруг видим – Шик на бензовозе к нам летит по стерне, остановился рядом, да нет, даже и не остановился, а так только, тормознул рядом – тройной – кричит, – привезли, развернулся и исчез.

«Я лично не могу чувствовать ничего иного, помимо величайшего восхищения по отношению к этому подлинно великому человеку», - говорил Уинстон Черчиль про Сталина, но и про Егора Олеговича он бы, без сомнения, так сказал. Отец, муж, брат, сын, друг, приятель, знакомый — в душе каждого знавшего его человека покойный занял особое место.

Девочка в длинной льняной рубахе смотрит на меня, смотрит мне в глаза. От этого взгляда дрожь пробегает по телу и во рту становится сухо. Ее голова повязана медицинским бинтом, сквозь который проступает темная запекшаяся кровь. Ее губы – тонкая бледная полоска. Она – неизбежность

...В то лето продали дом, погрузили вещи в вагон, который называют «теплушка».

...как будто хотела рассказать о себе сама жизнь. Как она есть. Что есть образ и что есть реальность. Попробуй, расскажи о разломах, расскажи о разрывах, об иллюзиях, об алкоголизме или пока еще только пьянстве, расскажи кому-то, кому? Прусту? Гаррелю? о вездесущности времени?..

В состав поезда входит и банно-прачечный отряд. «Прачечные войска», как называют их фронтовики, размещены в двух вагонах – девятом и десятом. Корыта, стиральные доски, котлы или обрезанные железные бочки – вот и всё их вооружение. Основной состав – шестнадцатилетние девчонки. Те, что рвались на фронт, но, естественно, воинской специальности не имели. Шаркают день и ночь. Гимнастёрки, ватные телогрейки, штаны, масхалаты, бельё, грязные бинты… На пути к фронту в этот рейс нам поручили ещё и отстирывать бинты. Перевязочных материалов не хватает. А «прачечные войска» не успевают...

Я узнал, что в полотнах Тициана восемнадцать оттенков красного (в моих лишь четыре), что кисти нужно отмывать от краски сразу после работы, что в композиции должно быть две перспективы, что краплак нельзя смешивать с ультрамарином, а водку – с портвейном.

Вот и расползаемся мы по котельным, рынкам и ещё чёрт знает по каким местам в поисках своей Сизой Птицы Счастья.

Мальчик вышел во двор. Весь двор был залит солнцем. Лето пришло в селение. Сейчас утро и ещё так рано, что роса на листьях деревьев сверкает драгоценными жемчужинами. А дышится как – невозможно насладиться. А просторы – глазом не окинешь, ногами не пройдёшь. Не пройдёшь хотя бы за день.

Так вот, я лег в маленькой комнате, а она пришла, разделась и улеглась на меня. Вскакиваю, а она говорит: “Что ты делаешь в моей постели?” И видно, что она так смущена, ей так неловко. “Извини, -- сказал я, -- сам не понимаю, как такое получилось” -- мы теперь только и делаем, что извиняемся и раскаиваемся. Стали ласковые и заботливые, и больше не кричим, как только поняли, что только и ждем, когда она умрет, когда освободит нас. В нас закончилась любовь, одна обязанность осталась. Одна (пауза) порядочность.