Рейтинг публикаций

на сцене // водрузить две-три фигуры, вложить им в уста // метафоры – буро-сладкие карамели, // чёрно-горькие лакрицы; их больше, наверно, ста // на действие; и назвать это все – ромео // и джульетта? – имея в виду себя // и её – уильяма и виолу – // выходящую замуж в день премьеры, как хочет того семья // и сама королева, за знатного олуха почти что мужского пола.

История наступает, когда кончается твое время.

...этапное произведение, в котором черты идейно-образной стилистики 40-х годов сочетаются с новыми темами, замыслами, мотивами и характерами (нищий-богач, униженная бедность, страдающие дети, человек и миллион, цинизм общего равнодушия и т.д.)...

В шестнадцать ты оставил дом // ради далëких земель – плоских и пыльных, // которые в Мае особенно пересекаются-то с трудом, // и где от обезъяньих криков замогильных щурится само небо.

А может быть, больше вообще ничего теперь нет, кроме кино...

Понимая, что мой рабочий день подходит к концу, я бросаю паспорт Антонова и тетрадь с конспектами в стоящий на серегином столе алюминиевый Ящик. Оставив Ящик под дверью кабинета шефа, я трижды стучусь

Перкуссионистка Линда Макдорманд была феноменальна.

Мне кажется, главное – стать человеком. Выполнить свое предназначение. Несмотря на все это кажущееся многообразие вариантов собственного применения, обусловленное универсальностью типовой модели. Во, как загнул! Сразу, небось, процентов на пятнадцать… Быть человеком – это, извини, искусство

Моя первая прогулка по Франкфуртской аллее (бывшей Сталинской аллее) была настоящим культурным шоком.

Эпос нельзя прочесть сходу, за один раз. Если читать эпос подобным образом он ускользнёт от читателя и оставит вместо себя лишь фабулу, на которую будут нанизаны разрозненные метафоры, образы и описания. Но фабула – это только цепь событий, сменяющих одно другое, цепь вытянутая вдоль временной оси. В эпосе же каждое звено соединено напрямую не с двумя, а со многими звеньями, расположенными по всему эпосу.

Есть один частный случай, один хитроумный прием, при помощи которого, дожив до позорных лет, ты сможешь сымитировать свою молодость в виде звуковых колебаний.

Роману Кривушину 30 лет. Он родился в Казахстане, закончил гуманитарный факультет НГУ, ныне обитает в Новосибирске, в качестве аспиранта Института философии Сибирского Отделения РАН. Больше мне ничего про него не известно. Хотя, если судить по его блистательному рассказу, человек он весёлый и интересный. Впервые <Смерть Деррида> была опубликована в новом интеллектуальном сибирском журнале <Кто Zdes?>, который не имеет сетевой версии, существует только на бумаге. Именно поэтому мне было важно показать его в режиме on-line.