Рейтинг публикаций

Живёт недолго, но ярко и спокойно. Спокойно – потому что не рефлексирует.

То ли ухари, то ли беглые, с пересылки – никто здесь не спрашивал, кто, что? Гуляй, пока не хватились. Длинноволосы, грязны, бородаты – ну, выходит, монахи, а более спроса нет.

В 1975 году в Севастополе было создана уникальнейшая организация СЭКПБ. «Севастопольское экспериментально конструкторского бюро подводных исследований». В организации было 18 судов носителей, 12 подводных аппаратов с глубиной погружения до 2000 метров и 2 подводные лаборатории «Бентос-300». Мы совершали погружения во всём мировом океане, проводя научно-исследовательские работы. Но в 1991 году к руководству страной и базой “Гидронавт” пришли ельциноиды-разрушители, которые принесли и ещё принесут множество бед и несчастий нашему народу, науке и подводным исследованиям. Была погублена Советская гидронавтика и наука.

Я стоял у сгоревшего БТР и думал, что я даже не видел лица этого человека, прикрывшего наш неистовый бег от смерти. Стоял и крутил в руках пулю, пробившую тело моего неживого щита и застрявшую в тяжёлой броне, чуть не сломав мне лопатку. Прости солдат…

...так даны письмена былого: нечто среднее между санскритом и армянской письменностью…

«...хочешь драться – беги, хочешь бежать – дерись, хочешь денег – нищенствуй, хочешь нищеты – богатей, хочешь справедливости – подличай, хочешь любви – ненавидь. Высшее на этом пути преодоление: непокорность миру – всегда иллюзорный и внешний покой; и покорность этому миру – энергия и действие. Сопротивление единственно в бездействии. Победа – в действии наоборот. Безоговорочная капитуляция противника – в хаосе».

Этакая малость – \ Птичьи голоса! \ Осени осталось \ Двадцать три часа. \\ Птицы жили, пели, \ Улетели – фьюить! \ Осень мы успели \ Только пригубить. \\ Улетели птицы \ С нашего крыльца. \ Снег летит, клубится – \ Зимняя пыльца.

Люди не хотят быть теми, кто они есть (...) Они хотят быть на рупь дороже. И врут, врут о себе. Хотя… о других тоже врут.

И я пошел. Я смирился и засеменил своими маленькими ножками, держась за бабушкину руку. Но очень быстро устал, а рука, которая держала меня, начала тянуть вперед. Я не успевал и уже чуть не падал. Но мне теперь все равно: пусть моя маленькая ручка оторвется, и я останусь здесь, посреди дороги, между домом и садиком. Шапка наехала мне на глаза, но поправлять ее я не хочу. Вот если бы мы сейчас повернули назад, домой...

Чёртово чело человейника не должно просиять траурной властью. Оно сияет уже! Одумайтесь, люди!

Японская готовность впитывать все лучшее (или кажущееся таковым) из культуры европеоидно-американтропового Запада – не знак собственной слабости и недостаточности, а наоборот, проявление глубинной уверенности в своем внутреннем стержне, древней исторической самости, которую не поколеблют никакие заимствования.

Я еще не вступил на доску, \ Но она простовато и выспренно \ Собралась вековую тоску \ По селу раздирающе выскрипеть. \\ Место ивовой грустной красы \ Огласилось дичайшими воплями, \ Там – реки водяные часы, \ Где кружится как стрелка утопленник. \\ Пробивают часы скорбный миг \ В звонкий берег высокими волнами. \ Ненавижу тебя, новый мир, \ Роковыми вестями наполненный.