Онтологические прогулки

Разрушение Храма было крушением мира. Если Богу места нет на земле, зачем на ней быть человеку? Разрушение Храма — «конец» еврейской истории, и на один и тот же вопрос: как дальше жить?, было дано два ответа. Один — христианство, гнушавшееся миром и жаждавшее от него освободиться, прорваться за границы действительности — к праведности и чистоте. Другой — вызревший в недрах фарисейства талмудический иудаизм, благословивший всё и вся этого мира, сотворённого Богом, с болью и страданьем его. Краеугольный камень этого иудаизма был заложен рабби Акивой.

В 1990-е годы Запад попытался уничтожить Русскую цивилизацию. По большому счёту нас спасли рассогласованность действий западных политических сил и исторические случайности, имевшие, как правило, субъективный характер. Но то, что эта попытка не удалась, не означает, что Запад не будет предпринимать такие попытки вновь. Сегодня против нашей страны идёт открытая гибридная война, и одним из фронтов этой войны является информационное пространство, в котором сталкиваются друг с другом разные идеологии. И в рамках информационно-идеологической войны представление о России как несамодостаточном, азиатском государстве является важным инструментом дискредитации страны и способом обоснования радикальных действий со стороны Запада, направленных на её разрушение.

...сообразно тому, что суд Божий подразделяется на частный, немедленно следующий по смерти отдельно взятого человека, и всеобщий, наступающий при скончании времен, анализ наш разобьется на две главы, в каждой из которых эти два понятия о суде Божием будут разобраны по отдельности.

Советское, относительно истории России, является не сущностью, а исторической формой. При этом, как и всё, что присутствует в истории, такая форма обладает внутренней подвижностью, меняется с течением времени. Именно поэтому не существует «советского вообще». Анализируя события советского времени всегда необходимо прояснять вопрос о хронологических рамках такого анализа: о каком именно десятилетии советской истории в данном случае идёт речь.

...верующий, приступающий к таинству [исповеди], убежден, что он исповедуется Богу, а эмпирически выходит так, что он исповедуется священнику, и ему не остается ничего другого, кроме как положится на добросовестность последнего, поскольку тот, в свою очередь, запросто может нарушить таинство (вспоминается в данном отношении, как в Синодальный период русские священники были вынуждены постоянно нарушать таинство исповеди, докладывая полиции о грехах кающихся).

Кичащаяся своим высоким статусом философия бытия, оказывается, все время имела дело исключительно с проблематикой небытия!

Мой интерес к теме религий начинался с простых вопросов вроде: "Как так получилось, что на земле столько людей придерживаются одних и тех же религиозных взглядов?".

...концепт «российская цивилизация» направлен, прежде всего, на абсолютизацию современной государственной власти в России, он неожиданно встречает отклик в среде, чьей основной «профессиональной задачей» является борьба с российским государством и, в перспективе, его уничтожением. Парадоксальным образом этот концепт оказывается приемлемым и для государственного чиновника, стремящегося к неограниченной власти, и для всякого рода этнических националистов и неолибералов, искренне ненавидящих всё, что относится к Русскому миру, и государство в том числе. Коррупционер на государственной службе и неолиберал, живущий на западные гранты, склонны поддерживать этот концепт с одинаковой степенью энтузиазма, пусть и по разным причинам.

...психология многих этносов, относительно недавно вышедших из состояния архаики, склонна воспринимать вежливость со стороны сильного как проявление его слабости.

Можно бесконечно долго спорить о том, был ли Христос в действительности Богочеловеком, исписывая сотни или апологетических страниц, или страниц в духе Штрауса и Ренана, однако же совершенно ясно следующее, а именно: миф о Богочеловеке не возник бы никогда, если бы не было Человека.

На Шауля любви не хватило. Менее всех он любит себя. Однако до отрешения Шауля от власти тон повествователя, по крайней мере, нейтрален. Может, Шауль просто ничего не успел: слишком коротко было царствование? Или, в отличие от обуянного великим замыслом строительства Храма Давида, Шаулю в эти подслеповатые времена некогда голову поднять от земли, которую бы пахать, но её враги разоряют.
Храм — мечта победителя. Мечта воюющего — победа.