Рейтинг публикаций

...формирование намерения как живой связи со стихией творения до сих пор остаётся хотя и давно раскрытой, но не только не разработанной, а даже забытой, потерянной, утраченной технологией; каждый из трёх этапов истории философии: античности, средневековья и нового времени, по-своему развивал технос намерения и одновременно по-своему его искажал, упирая на сиюминутные достижения вопреки стратегической полноте техноса. Что сегодня?

Направление к живому или к жизни – единственное направление, для выбора которого и для движения по которому не нужны никакие предварительные, обязательные и, тем более, объёмные знания... уже все есть, нет никакой необходимости что-то выдумывать, что-то изучать или о чем-то спрашивать, каждый из нас уже написанная жизнью книга, уже "книга мозга", хотя еще не прочитанная, но уже написанная.

Кажется, все понимают, что такое надежда, но, тем не менее, ее многогранность и неоднозначность мыслители различных исторических эпох так и не смогли свести к чему-то основательно определенному, указывая на те или иные ее свойства и придавая надежде чрезмерно негативное или позитивное значение. Попытаемся определить феномен надежды, сопоставив ее со страхом, воображением, свободой, и интересом.

Небытие это только порог существования, и за этим порогом – нет ничего. Даже не порог (порог это метафора), а только слово, обозначающее не существование за порогом бытия. Имя несуществующего. Небытия – нет, есть только отрицание бытия (и все эти макабрические ужасы позднего Средневековья это бытие отрицания бытия). Ведь того, чего нет – нет. И это сложность только для путающегося в словах и понятиях рассудка.

Не разгадать загадку ветхого, античного и прекрасного отношения к жизни…

Возникновение Русской космической утопии способно придать системе относительное равновесие. Такая Утопия способна минимизировать последствия импульса автономизации субъекта, идущего от виртуальной реальности. Негативному образу бесконечности, погружающему субъекта в состояние безразличия к социальным процессам и замыкающему его на самом себе, космос способен противопоставить образ позитивной бесконечности, раскрывающийся как пространство общего дела. При этом зов космоса не отрицает виртуальной реальности. Но он подчиняет её себе и заставляет служить своим целям.

...возвышение народа касдим (Бавель, в русской традиции: Вавилон, халдеи), захват им соседних стран и падение злодейского царства.

Добро, по мысли Шеллинга, может быть обнаружено лишь посредством зла, как его противоположности, и в этом смысле зло есть необходимость, однако же, как справедливо утверждает тот же Шеллинг, зло не полагалось Божьей волей ни как средство, ни уж тем более как цель, ни даже как результат Божьего попущения (в его обычном понимании), ибо Божья воля к творению непосредственно есть лишь воля к рождению света и поэтому воля к добру, тогда как зло есть просто необходимый спутник божественного самооткровения в акте творения.

Нет, без неопределенности и ее волшебной дымки, побуждающей к действию воображение и фантазию, сама жизнь утратила бы всю свою ценность. Убери ее из мира, и каким нестерпимо скучным и скудным станет мир, каким мертвяще жестким в своей определенности и точной измеренности!

Идея обретает подлинную силу не тогда, когда она чётко сформулирована, а когда она выстрадана. Именно в этом случае идея превращается в миф. Этот миф создаёт новое понимание мира и человека, формирует новую систему ценностей. На его основе формируются новые традиции и типы социальных отношений. Каждая новая историческая эпоха начинается с рождения мифа, задающего вектор для последующей жизни общества.

...человек не может жить без великого идеала — братской любви; человек не способен жить только с идеалом великим. В отличие от христианства, провозглашающего требование любви каждого ко всем, даже к врагам, Тора заповедует любить ближнего, как самого себя, а Традиция иерархию определяет: семья, город, народ. И лишь праведники, подобные Авраѓаму, наделены любовью ко всем.