Рейтинг публикаций

И вот долгожданная премьера «Левши». Аплодисменты Валерию Гергиеву, звучит увертюра, поднимается занавес, и над сценой нависают во всю её высоту два сапога...

...так и было написано: уволить за действия несовместимые со званием врача.

Возвращение старого облика почти не обрадовало Карена. Он разглядывал знакомое лицо. Волосы выросли, родинка исчезла, и вес вернулся, что, в общем, было не очень хорошо. Тут Карен вспомнил, что предал Единорога, и почувствовал горечь во рту, и даже зажмурил глаза, чтобы пережить волну обжигающего стыда.

И то, что было далеко, вдруг стало ближе, И навсегда осталось там, в Париже...

Я сказал, что где-то // Журавли курлыкают. // Я сказал, что где-то // Ветер, облака. // Пыльные пустырники // Пахнут повиликою, // И в траве смеется // Капля василька. Я сказал, что где-то // Половодье осени, // Клен собой засыпал // Рыжую траву, Я сказал, что где-то // Над пустынной росстанью // Показался лунный // Золотой кавун.

А сортиров в вашем Догляде, я смотрю, не предусмотрено?
– Не усмотрено, – согласилась старуха.
– И почему?
– Дык – не можно. Потопчуть.
– Потопчут?.. Кто?
– А они.

Финальные дни того лета были мечены дождями – густые их гривы колыхались над Москвой, наливали слюдяной влагой траву, и текло пространство печалью…

Кто такой сегодня критик? А искусствовед? В чём значение Кабакова? Почему ирония это консервант? Куда идут современное искусство и нынешняя Россия? Насколько важна этика? Что для критика неправильно?

Сознаю: эти заметки переполнены оценками, они в свою очередь потребуют (пере)оценок – процесс, по самой сути, бесконечен.

Аглаю бы я сыграл сам, не столько боясь двусмысленных кривотолков, сколько желая лично исправить ошибку Достоевского, оставившего в живых замечательного человека, и одновременно желая хотя бы на уровне искусства испытать великое счастье "умереть от Мышкина".

Вертолет выгорел основательно. В покореженной кабине маячил силуэт летчика, который, уменьшившись вдвое, казался жутким карликом. Кое-где из-под пепельных обломков торчали обугленные кости, оплавленные фрагменты воинского обмундирования. Рядом валялись тела — истерзанные огнем, в горелых лохмотьях.

В Москве я совершила неожиданный, никому в голову не приходивший в ту пору жест – пошла к юристу в специальное агентство по защите авторских прав и написала отказ от авторства на сценографию спектакля, с требованием убрать мое имя из афиши и естественно отказом от оставшейся части гонорара. Жест, чреватый последствиями.