Рейтинг публикаций

…Весь месяц дедушка ездил куда-то. А затем шептался с бабушкой на кухне. Бабушка плакала. Как-то одноклассник Голиков, щуплый двоечник, крикнул Кире, что ее отдают в приют. Бабушка сердито проворчала напуганной Кире: «Чушь»!

Любое заточение истины в форму искажает её, а бездействие приводит к гниению. Возможно, существует институт и мавзолей истины. Истина – это труп.

Никто – абсолютно никто! – не знает и никогда не должен узнать о том, что произошло. Мы постараемся скрыть от общественности сам факт полёта, во всяком случае, сильно приуменьшим его значение. А дальше – твоя задача: сделать так, чтобы всё прошло тихо и незаметно. Понимаешь меня? ТИХО И НЕЗАМЕТНО! Именно для этого-то ты нам и нужен.

...утром учительница меня отругала перед всем классом: «Ты уже второй год учишься, а ни отец, ни мать на родительское собрание еще ни разу не пришли. Мы вчера собирали деньги на поход в театр – по сорок копеек с человека. Ты поговори с отцом или матерью».

Ты – вершина эволюции! Вся живность земная, от микроба до динозавра, за всю историю планеты, – всего лишь биологический фон – для твоего единожды гениального пробуждения, все-состояния имманентного, единственно верного, поверх дискурсивного!.. Ты беспросветно одинок, но в то же время прекрасен в своем одиночестве. Ты – особенный! Ты – сверхособенный! А все вокруг – тебе и в подметки не годятся! Словом, ты – иной, запредельный, вавилонский жрец, гуманоид, гражданин Шамбалы! Другое же дело: куда с этим дальше сунуться?

Здесь были и губернатор города Валентина Мандаренко, и председатель Государственной думы Борис Грызунов, и председатель правления компании «Гарьпром» Алексей Мюллер, и глава Федерального Агентства по Развитию Спорта Виталий Мутный, и президент Российского Футбольного Союза Сергей Ворсенко. Был там и недавно переманенный у футбольной федерации Бельгии новый главный тренер сборной России Херц Адвокаат.

Что-то, может быть, из детства, из юности, неясное, ускользающее, будоражащее нечто внутри, нечто доброе, светлое, человеческое, давно покойное, невостребованное, едва живое. Что-то из того времени, когда люди ещё не придавали значения меркантильному качеству взаимоотношений.

… и разве не знаю что духовный мир и мир реальный во многом антиподы… может быть даже антимиры… и при соприкосновении происходит аннигиляция… вот я и аннигилирован… незаметно ввиду ничтожности...

Наверное, тогда бы ты увидел себя со стороны во все времена, само собой, и в старости, и перед самой смертью, и во время неё.

Я уезжал в конце ноября. Самой первой партией. Стоял перед воротами полка в начесанной дембельской шинели и разговаривал с Кузьмой, которому предстояло торчать здесь еще год.

Сегодня с утра я гулял по городку. Пыльно-зеленые улицы. Двухэтажные деревянные дома, каменные, русские скуластые лица, пейзажи севера, неброские, приглушенные, как ночники, везде время яблок.