Рейтинг публикаций

...эпистолярный Диалог с АТД может быть отнесен к почти институализированному жанровому экспонату непрямого <отсроченного> коммуникационного речения.

Жизнь – постоянное обретение себя в настоящем, диалогическое уточнение своего я. Мир пытается свести многозначность иероглифа судьбы человека к лаконичности анекдота. Дело чести героев Достоевского, если они не хотят обратиться в шуты, преодолеть анекдотическую апостасийность жизненного сюжета, засвидетельствовать о его многозначности.

Возможно, Булгаков писал совсем о другом. О гуманизме, например.

Вот и получается, что хороший, добротный биографический роман, если его автор вздумает удержать его в огороженном классическими образцами загоне, впадает в полудремотное состояние вымирающего мамонта. Писатель, в подсознании которого где-то маячат бледным пятном художественные мотивы, не может задействовать в качестве главного героя историческую личность, хотя конъюнктурный бес подбрасывает ему мыслишку...

Анатолий Рясов переносит на бумагу сценарий нашей жизни, написанной не нами, подчеркивая неизбежность и абсурдность нашего «подлинного» спектаклеобразного существования...

По некоторым гипотезам, отчасти подтверждаемым данными практических наблюдений, направлением основного, результирующего вектора усилий А. П. является смерть, а точнее, борьба с ней, и в этом смысле резидентом, или предшественником объекта является бывший библиотекарь бывшей библиотеки им. В. И. Ленина в Москве, незаконный сын князя Гагарина, Н. Федоров.

...за редчайшими исключениями, героями его прозы пейзажи нигде не обсуждаются, почти нет об этом диалогов! Но природа в рассказах невозмутимо и прочно стоит в ряду ключевых персонажей – как равное им по значению действующее лицо. Не признав этого равенства, не понять, по-моему, Бунина.

Пожелаешь жизнь – будет смерть; пожелаешь добро – станет зло. Сглаз называется.

Предположим, что и действительно некие "мы", а именно русские классики пера, вышли из гоголевской "Шинели". Тогда получается, с некоторой точки зрения, если учитывать то значение, какое до сих пор еще имеет русская литература как фундаментальное явление национальной культуры, что те мы, кто вырос и воспитался внутри этой культуры, являемся, нет, не учениками Дьявола, это было бы слишком круто для нас, а несколько иначе, все мы - бесовы дети.

Три года назад в форуме «Топоса» встретились Елизавета Ганопольская и Алексей Серов. Она из Тюмени, он из Ярославля. Она поэт и журналист, он прозаик и пролетарий. Родились в одном году. Закончили одно учебное заведение: Литературный институт.

Не дело поэта разгадывать тайны переплетений лжи и правды, его искусство – напоминать о тайнах, сказать о несказанном. Набраться смелости − сказать.

Есть автор мало того, что сам пишет свой роман (что уже аномалия для современного литературного текста) – он при этом еще и думает. Ситуация скандальная.