Рейтинг публикаций

А воздух и в Африке воздух./ Стихи невесомы, воздушны./ В тетрадочках милых моих все лебеди, Леня, летят./ Приносят заваренный чай, и ивушку хочется щупать./ На ложе железном лежать./ На гуслях-тимпанах играть/ И в странах далеких любить.

Ведь свет и тьма одно и то же...

Книгоиздательская общественность (а равно те, кто подлизывает крошки с её стола) пребывают во взволнованном состоянии: грядёт Международная Франкфуртская книжная ярмарка. Там, как известно, Россия будет <почетным гостем>.

Так я двигаюсь -- все дальше и дальше, год за годом, и уже путаюсь, что в каком году произошло. Потом идут первые самые года, когда я себя совсем не помню. Можно для смеха представить себя резвым сперматозоидом, но мне трудно себя вообразить кем-то, кроме человека.

Разговор о новой книге Елены Григорьевой вьется где-то во внутриэмблемном пространстве: меж картинкой и ее названием, скользя от державинских од и вплоть до – как же без них? – порнографии и рекламы, лавируя меж общностей, выдающих себя за частности, дряхлостей, выдающих себя за новости, и миллиардов значков с подписями и без, щедро рассыпанных в мировом информационном пространстве.

...по своему научному статусу жизнь есть явление одного ранга с материей и энергией...

Этот дядечка – Чак Паланюк – он еще не выдохся. Вам интересно почему?

Для тех кто остался в прошлом, // Кто в горе своё влюблен, // Весь мир на плохих и хороших, // Как в детстве злом разделён.

Когда внучка подросла, я все чаще брал ее к себе. Мне хотелось, чтобы она удивлялась, какой у нее такой не старый, в общем-то, дедушка. Между нами была чудесная тишина, ну и слова, понятное дело, тоже были.

Так сказал Господь: За три преступленья Израиля и за четыре от него не отвращу, \ за продажу праведника за серебро и за башмаки — бедняка. \\ По голову втаптывают в прах земной бедняка, с пути кротких сбивают, \ сын и отец к одной девице идут, имя святое Мое оскверняя. \\ На одежду, взятую в залог, у каждого жертвенника опускаются, \ награбленное вино в домах богов своих пьют.

Борхес с Касаресом известные шутники. Предисловие для книги Линча они создавали тоже на пару, скрытые за личиной ранее порожденного ими же О.Бустоса Домека - писателя, породившего детективного героя-мыслителя Исидро Пароди, который в свою очередь в книге Линча сидит в тюремной камере и распутывает (единым махом) запутанное убийство. Именно начиная с предисловия дона Домека читать детектив “Модель убийства” становится очень смешно.

Философские и психологические словари врут: сознание отнюдь не является высшей способностью человека, не является оно ни видовой особенностью человека, ни основой или субъектом "чистого мышления".