Рейтинг публикаций

Мы обнялись. Мама пахла «Красной Москвой», сандаловыми бусами и мамой.

О чем бы он ни подумал, куда бы ни устремил взор, – он был везде, но не всегда – он был всегда, но не везде.

Я смотрел в свой бокал, слушал споры друзей, и знал, что променял бы сейчас без сомнений и свой любимый «килкенни», и всё это застолье, и всех сидящих здесь корешей на один лишь звонок. От нее. «Кто ты теперь? С кем ты сейчас?» - в голове крутилась строчка из раннего Бориса Бедросовича…

Полдень, обед, столовая пансионата. За накрытыми столами сидят пациенты, в углу, поджав ноги с куском хлеба в руке, опасливо озирается по сторонам Валериан Початкин

Феномен любви зарождается из ненависти. Первым вдохом своим ты ненавидишь чуждый мир, появляясь на свет из девятимесячного кокона матери.
Шлёп по попке – и полетел в любовь.

... для меня женщина – это святыня. Я бы себя уважать перестал раз и навсегда, если бы вас хоть пальцем тронул. Скажете, нет таких, перевелись? А вот он я. Существую!.. Я вот что думаю… Хочу подарить вам книгу! Один экземпляр. У меня их тыща! «Мой путь» называется.

Однако, все проходит.
И все хорошее тоже.

А потом распластался, улёгся на мостовой, затылок лёг на камень. Глаза его оставались закрытыми, он их так и не раскрыл

Дома наши в запустении, женщины наши бродят где-то, как бездомные. Они красят ногти, они питаются сырой японской едой, они с трудом переносят наше присутствие. Дома им нехорошо, взрослые дети им не звонят, настроение у них – в соответствии с погодой и возрастом. Но они - инертны и нерешительны. Они всё собираются, да никак не могут собраться с духом и отравить нас крысиным ядом.

Серебристый самолет гудел в небе ада. Тянулась внизу пустыня – желтая тарелка, земля. И все было однообразно – хотя в какой-то момент все это сменилось морем, совершенно зеленым, будто бы стекло бутылки. А внутри, среди команды, царил позитив. Динамо, лучший клуб, победы, сила, будущие турниры, лига чемпионов. Дым от сигарет принимала на себя система вентиляции. За окном бодро крутились винты. Самолет был быстрым и злым.

Хочется украдкой заглянуть внутрь. Взять на себя смелость и уличить светящиеся внутренности дома в наличии внутри того, что там есть, что бы там ни было. Чтобы пробраться сквозь заросли, сквозь частокол посадок укропа, пришлось бы слаженно работать какими-нибудь секретными, неизвестными мышцами тела, до того неизведанными...

В записке, которую я нашел на её столе и первым делом показал отцу, Кристина просила не разыскивать её и не пытаться силой при помощи полиции вернуть в родовое гнездо, ибо это бесполезно. Она ушла навсегда. Навсегда. Это слово было жирно обведено и трижды подчёркнуто.