Онтологические прогулки

Новая цивилизация становится именно новой (а не придатком старой) не когда овладевает всеми премудростями старой, а когда отказывается их изучать.

Замершее на истончающемся кольце рационализма человечество... Теряющее надежную опору в прошлом... Не видящее ее в будущем...

Из рецензии, не допущенной к публикации: «Автор полагает, что процессы, протекающие во внутренних областях Земли на протяжении многих миллионов лет, представляют собою особую, космическую форму движения материи, которая не может быть реализована в лаборатории и поэтому «недоступна экспериментальным наукам».

Уже в том, что Мартьянов провозгласил геологию «наукой мыслителей», сказалось неклассическое качество его созидающего мышления, а в том, что этому качеству им было уготовано верховное значение в геологическом исследовании, проявилось его парадигмальное свойство. В духе этого последнего сибирский геолог ставит вопрос, который до того не возбуждал интереса в классической геологии: «Что считать в геологии фактом?». Это вопрошание есть писк новорождённого феномена, несущего геологическому миру новое духостояние, то бишь новое геологическое мышление.

Когнитивная формула Мартьянова – «человек стремится к Богу», – не только новаторская, но и парадоксальная, а точнее, парадоксальная потому, что новаторская, – ибо никто из натуралистов до Мартьянова не решался ввести в познавательную ткань естествознания фигуру Бога.

Бог готов был простить город Содом ради десяти праведников. Свеча праведника, хоть и слаба, но далеко видна в темноте, привлекая и завораживая людей светом истины.

...в России, что общеизвестно, жизнь всегда – суть жизнь дореформенная. Иногда она приобретает формы реформирования, но суть остаётся прежней – дореформенная жизнь, в какой промежуток времени ни загляни.

...легитимизация субъекта в неклассических подходах была произведена и интерпретирована в свое время слишком уж резво – ...в изгоях теперь оказалась рациональность.

Человек всегда бывает человеком, когда он один на один с самим собой.

....чтобы форму оценить, естественным было бы выйти из нее вон, или хотя бы вообразить себе соответствующее развитие обстоятельств, соответствующий выход. В подобном воображении и состоит гениальное значение Петербурга для русской культуры, которой в ее сложившемся виде просто не существовало бы без этого слегка потустороннего города.

Дотронуться до другого и сказать: «Мне кажется, это я», – вот что значит понять другое.