Рейтинг публикаций

“Отчего же одному русскому еще кажется, что праздник этот празднуется как следует <…> в одной его земле? <…> раздаются слова: “Христос воскрес!” – и поцелуй, и всякий раз также торжественно выступает святая полночь, и гулы всезвонных колоколов гудят и гудут по всей земле, точно как бы будят нас! <…> где будят, там и разбудят. Не умирают те обычаи, которым определено быть вечными. Умирают в букве, но оживают в духе <…> Не умрет из нашей старины ни зерно того, что есть в ней русского и что освящено самим Христом..." Николай В. Гоголь

Все мы помним, все мы знаем, \ И от этого, увы, \ Увядаем, увядаем, \ Горше сорныя травы. \\ Всяких знаний умноженье \ Угрожает разрушеньем \ И всеобщим разложеньем... \ И таблица умноженья \ Вызывает раздраженье.

Я очень рано понял (еще мальчишкой), что мир мысли, мир интеллектуальных фактов (а почти все факты – детище интеллекта и словесного шифра) бесконечен. И это ужаснуло меня, дав понять, что это ловушка, что весь проект цивилизационный с его опьяненностью знаниями, фактами, вкусовыми и иными "пробами" – громадная ловушка.

Каждый человек во глубине души хотел бы жить в раю, как он его индивидуально представляет, но большинство прекрасно понимает, что это невозможно, хотя значительная часть населения всё-таки находит лазейку в это место, относя, правда, рай туда, куда при жизни не попадешь. Однако передовики человечества, сильные своей мыслью, неугомонно пытались определить путь к этому блаженному местечку не где-то там, а прямо-таки тут.

За всё время существования цивилизации в ней господствовало неравенство, отражаясь отчасти в обособлении отдельных племен и народностей, произведшего в дальнейшем национализм, но вместе с тем лучшие представители человечества всегда мечтали о равноправии во всех отношениях, что находило отражение в их стремлении к уничтожению дискриминации отдельных народов, но все их мечты, несмотря на непрерывную борьбу угнетенных с угнетателями, так и остались втуне.

Сколько раз я порывался \ Бросить вас, мои хореи, \ Дать вам вольную: летите \ К синим звёздам во Вселенной! \ Млечный Путь минуйте скоро – \ И смуглянку Андромеду! \ Уходите, уходите \ Дальше в космос неизвестный! \\ Но не мог я отказаться \ От весёлых ваших игр, \ От печали неизбывной \ Всё о прошлом, вечерами, \ В час, когда с зелёной лампой \ Я беседую, в молчанье, \ И ко мне приходят чудной \ Чередой – воспоминанья… \\ Я не смог… да и не надо \ Мне искать тревоги новой \ В новых песнях: нет в них счастья. \ Нет тебя в них, ангел с тёплой \ Недоверчивой улыбкой.

...Я всё время на постройке. Очень мне нравятся все рабочие, все разные, и каждый умнее, здоровее и красивее почти каждого интеллигента. Я разговариваю с ними очень много. Одно их губит ― вино, ― вещь понятная. Печник (старший) говорит о “печной душе”, младший ― лирик, очень хорошо поёт. Один из маляров ― вылитый Филиппо Липпи [итальянский живописец раннего Возрождения] и лицом, и головным убором, и интересами: говорит всё больше о кулачных боях. Тверские каменщики ― созерцатели природы. Теперь работают 14 человек, и ещё придут новые. (Из письма А. Блока матери.)

Уходит лето. Следом осень. \ За ней зима. Потом весна. \ Моя печаль тебя не спросит, \ Зачем твоя отключена? \ Несовпаденье одиночеств \ Труднее разности любви \ Зарядов. Город обесточен. \ Нет электрической дуги \ Между твоим высоковольтьем \ И низковаттовством моим. \ Разряжены, мы оба вольны \ Такими быть, как захотим. \ Сезоны тают, чуть меняясь. \ Им сонность городов смешна. \ А я к тебе всё подключаюсь \ Без спроса проводом стишка.

Тот, кто служит красоте языка (эффективности его воздействия), конечно, получает все награды и привилегии от дирижеров социальной матрицы. Тем не менее он не сущностен, он с сущим, но не с бытием. Корень бытия в до-словном, в несказáнном и в после-словном. Оно не зависит от аплодисментов или хулы. Служители языка близки не к его истокам, но к его поздней развращенной эстетике.

Люди не выносят искренности. Искренность другого существа для человека непереносима. Отчасти поэтому мир утонул вначале в наполовину-искренности, потом – в четверть-искренности, а потом во лжи: почти постоянной и беспробудной. Была бы для человека переносимой искренность человека-ангела? Едва ли. Здесь какие-то фундаментальные препоны. Несовпадения контекстов, когда, скажем, благой порыв кажется другому человеку высокомерием или наглостью или разнузданностью. Утрачена некая таинственная основа для искренности. Это, возможно, и есть одна из сторон бездны "грехопадения".

...подборкой Н. Кинугавы открывается февральский номер «Москвы»: месяц метелей и пухлого зачехления пространства, сияющий сугробами, переливающимися алмазами и рубинами…