Создан для блаженства (под редакцией Льва Пирогова)

Виктор, 30 лет, безработный.
Ведущий: "Здравствуйте, это операция "Тайд или кипячение?". Скажите, вы уже попробовали новый Тайд?"
Виктор: "Ну да, пробовали... с Толяном..."
Ведущий: "И что вы можете сказать?"
Виктор: "Ну, чего сказать... нормально. Водки в два раза меньше надо... если на стакан пару ложек развести... И если с пивом утром... нормально так... особенно с балтикой-девяткой... смягчает так... нормально"

Помысли, душе моя, горький час смерти и страшный суд Творца твоего и Бога: ангелы бо грознии поимут тя, душе, и в вечный огнь введут: ибо прежде смерти покайся, вопиющи: Господи, помилуй мя грешного

Если хочешь знать, я давно не видела снов,/ Не гоняла сов, не ловила в лесу лисят... / Потеряла голос, истратив на горький зов - / Сколько лет прошло - двести? Тысяча? Пятьдесят?.. / Я давно не растила роз, не роняла слез, / Не глядела вечности в каменные глаза. / И меня не трогал извечный мужской вопрос: / Для чего живу? - да чтоб ты мне в ответ сказал...

Хорошо бы художественно описать принципиальную недемократичность демократических институтов, т.е. просто взять пресловутый парадокс нетранзитивности Кондорсе и построить на нём захватывающий сюжет.

Человек и мир. Кажется, что такая постановка вопроса уместна во все времена. Однако все гораздо сложнее. Человек - это не утверждение, это вопросительный знак. Человек? Да разве? А человек ли по существу? На самом деле? Вы так в этом уверены?

Вышли из-за дальнего угла забора. Сонное царство - убивать будут, никто к окну не подойдет. Трое, идут неслышно, снегопад, оттепель, все звуки - как сквозь подушку. Подумал, вдруг те же, что и неделю назад? Не следили, просто так получилось. Окажется еще - подумал - что никакие не бандиты, нормальные люди, обычные ребята, живут где-то неподалеку, работают на стройке. Идут спокойно, не разговаривают.

Ромка Зайцев не матерился, он был в душе поэт: А поэты всегда не против того, чтоб люди их поняли и простили. Но люди не спешили понимать Ромкин талант - видимо, он был не настолько прост. Время шло, издатели упирались, Ромка, пока суть да дело, сгорал на поприще <политических технологий> и носил красивый пиджак. Издатели косились на пиджак и относились к Ромке еще тупее. Оставалось либо уповать на чуткое ко всякому истинному таланту время, либо пристальнее ценить тех немногих, которые: которым:

Их отношения обыкновенны - цветы, пиво, постель, гогот товарищей. Их увлечения - музыка в стиле фьюжн или какой-нибудь американский поп-панк, чизбургеры и синенькая баночка пепси. Их мнение не важно ни для кого. Правонарушения ограничиваются безбилетным проездом, измены возможны только с такими же их друзьями-дебилами, понятие <нажраться> заменено понятием <святое действо>.

Остается сказать пару слов по поводу цитируемого ниже романа. Читатель, экономно заточенный природой (скажем так, чтобы не оскорбить ничьих религиозных чувств) с одной стороны, уже и ниже приведенному по крохотному отрывку догадается, что роман этот - сплошная русофобия и сплошное попрание: Если не Духа, то уж Предания и Традиции - как пить дать. Люди, экономно заточенные с другой стороны, усмотрят в романе злостную ксенофобию, антисемитизм и национал-шовинизм, а люди, экономно заточенные с третьей, скажут, что роман является попыткой придать постмодернизма живаго серому и скучному жанру <деревенской прозы> в широком диапазоне от Василия Белова до Василия же Шукшина. И только люди, заточенные со всех сторон, к каковым, без сомнения, относятся все читатели рубрики <Создан для блаженства под редакцией Льва Пирогова>, скажут, что этот роман - великое эпическое произведение великой русской литературы, вздымающее читателя на неведомые ему высоты Нравственности и Национального Духа.

Вся честная-благородная общессность, грызя ногти и ежечасно меняя памперсы, трепещет и ждёт выхода нового <Консерватора> под редакцией Великого Царя Ужаса и будущего Фюрера Межгалактического ГУЛАГа Мити О. Говорят, многие уже взяли билеты в Из...аиль и обратно в Баку. Я тоже волнуюсь, понятное дело.

Память абсолютно негодящая. Строчки в голове не знаю откуда. Договорив до середины, забываю начало фразы. Решила вести урок по бумажке.
- Сегодня, - сказала школьникам, - я буду вести урок по бумажке.
- Это как? - шумят партами.
- А вот так. Вот бумажка. Здесь все записано. Пункт первый: ОЧЕНЬ РАДА ВАС ВСЕХ ВИДЕТЬ...